– Аминь, – сказал Валера и вылез из ванной.

Летом 1953 года мы, теперь уже студенты третьего курса радиофизического факультета Горьковского госуниверситета вчетвером разговаривали в профкоме на предмет трудоустройства во время летних каникул. Трое моих товарищей: Лева Гостищев, Витя Чирков и Алька Румянцев получили направление в какой-то пионерский лагерь работать вожатыми, а мне посчастливилось получить путевку в санаторий куда-то в Карелию, под город Выборг, рядом с границей с Финляндией. Манна небесная свалилась на меня случайно, так как путевка была горящая и пропадала. Оставалось два дня до начала срока путевки, а оформление бумаг по допуску в этот район должно было занимать время не меньшее, чем весь срок путевки. Мне неимоверно повезло. Как раз в это время был открыт свободный доступ в этот район всем желающим, и мне только оставалось получить курортную карту и добраться до санатория. Врач, уяснив ситуацию, что-то написала на этой самой карте, а комиссия во главе с Главным врачом поликлиники ухохоталась, прочитав написанное.

– Вы знаете, что у вас общий невроз? – спросила председатель комиссии.

– Знаю, – ответил я и попытался изобразить тик под левым глазом. Получилось так, что я ей подмигиваю.

– Ну, ладно, поезжайте.

В санатории было много интересного, что достойно было бы отдельного описания. Но сейчас я ограничусь только одним-двумя событиями.

Однажды руководством санатория была предпринята попытка организации культурно-познавательного мероприятия. Договорились организовать встречу с пограничниками на заставе. Наш автобус, набитый до отказа отдыхающими с сумками, набитыми тоже до отказа всякими закусками и выпивкой, приехал к месту назначения, а пограничников там нет. От встречи с нами их отвлекло более серьезное мероприятие. «Будем ждать» решило наше руководство. «Можно погулять, но далеко не уходить. Это все-таки граница».

Мы – Игорь – молодой лейтенант морской службы из Ленинграда с только что познакомившейся с ним Лидой, молодая девушка Роза из Куйбышева и я – взяли упомянутую сумку и двинули в лес. Неожиданно набрели на полуразрушенный небольшой бункер, на стенах которого были написаны и выскоблены короткие фразы, смысл которых не оставлял сомнений в том, что здесь происходили ожесточенные бои. Здесь были и фамилии погибающих, и воинственные лозунги типа «Стоим до конца», «Не сдаемся». К сожалению, память не сохранила точных текстов этих надписей. Сохранила только смысл. Увлеченные своим открытием, мы уходили все дальше в поисках сохранившихся землянок и бункеров. Наконец, кто-то подал мысль о том, что тяжелую сумку пора бы и облегчить. Расположились на поляне и стали облегчать. Известно, что за подобными занятиями время летит незаметно. Незаметно оно пролетело и для нас.

Веселье было прервано группой вооруженных автоматами военных. Из шумных восклицаний солдат и собак я отчетливо понял только одно: «Ав! Ав! Ав!» От неожиданности я даже подумал: «А не на финской ли мы территории?», но когда расслышал русскую речь, спокойно, как и все остальные, дал себя арестовать.

Когда все гости пограничной заставы были быстро и профессионально отловлены, нас быстренько, в соответствии с последним пунктом программы познавательной встречи выпроводили на автобусе восвояси от греха подальше.

Хочется отметить еще один интересный факт нашего пребывания в санатории. Мы вчетвером сдружились и почти все свободное время проводили вместе. Но были и моменты, когда наши пары теряли друг друга. Инициаторами этих разлук, как правило, были Игорь со своей подругой. В один из таких моментов, оказавшись вдвоем, мы с Розой пошли изучать окрестности, забрались на какой-то лесистый склон и присели на сваленное дерево. Рядом пенек. Я взял Розу за руку. Она вздрогнула. Наверное, она приготовилась к развитию наших отношений. Вдруг мне показалось, что на пеньке кто-то сидит и внимательно смотрит на нас. Я тряхнул головой, моргнул и понял, что показалось. Я посмотрел на Розу. В ее расширенных глазах я увидел страх.