Со стороны моря неожиданно донеслась какофония судовых гудков. К звукам сирен присоединился панический вопль человека, болтавшегося в ленивых маслянистых волнах внизу под пирсом. Воспользовавшись шумом, Майкл резко воткнул ствол револьвера в почечную область итальянца. Тот закричал. Майкл ударил его рукояткой оружия сбоку по шее. Снова крик, судорожный вздох и поток плаксиво-умоляющих слов:

– Синьор… синьор! Вы американец, давайте говорить как принято в Америке! Не надо со мной так обходиться! Ведь я спас вам жизнь, честное слово!

– Об этом мы еще успеем поговорить. Девушка! Выкладывайте все о девушке! Живо!

– Все знают, что я оказываю различные услуги здесь в доках. Она нуждалась в услуге. Хорошо заплатила!

– За то, чтобы выбраться из Италии?

– Конечно. За что же еще?

– Она заплатила не только за это, гораздо больше! Сколько пришлось потратить вам? На устройство западни?

– О чем вы? Какой западни?

– Того спектакля, режиссером которого вы были! Из этих дверей вышла шлюха! – Хейвелок рванул итальянца за плечо, развернул лицом к себе и прижал к стене. – Из дверей, что находятся за углом, – добавил он, махнув рукой в направлении пакгауза. – Что все это значило? Рассказывайте. Живо! Она заплатила за все шоу? Почему?

– Да. Вы правильно говорите, синьор. Женщина платила за все… Объяснений… не требовалось.

Майкл с силой воткнул ствол пистолета в солнечное сплетение собеседника.

– Я не удовлетворен. Выкладывайте всю правду!

– Она сказала, что желает все знать, – выкрикнул итальянец, корчась от боли.

– Знать что? – Хейвелок сбил с него шляпу, сгреб за волосы и приложил головой о стену. – Что именно она хотела знать?

– Обо всех ваших действиях, синьор.

– Откуда ей стало известно, что я последую за ней в Чивитавеккия?

– Она не знала об этом.

– Тогда почему такие распоряжения?

– Она сказала, что возможность вашего появления нельзя исключить. Сказала, что вы… ingegnoso… весьма изобретательная и опасная личность, что вы охотитесь на людей и располагаете для этого всеми средствами… необходимыми контактами, информаторами.

– Все это слишком общо! Дальше! – Майкл плотнее и плотнее наматывал волосы итальянца на кулак, чуть ли не вырывая их с корнем.

– Синьор… она сказала, что только к одному из трех водителей, с которыми ей пришлось договариваться, чтобы отвезли ее до Чивитавеккия, она рискнула сесть в такси. Она боялась.

В этом был смысл. Ему не пришло в голову обследовать стоянку такси рядом с вокзалом. Машин там было совсем немного. По совести говоря, он тогда ни о чем не думал, а занимался бессмысленной болтовней.

– Спасите! Помогите! Боже мой! – донеслись снизу вопли. На стоящих в порту судах закипала жизнь. Воздух был наполнен паром, непрерывно раздавались гудки. Времени оставалось совсем мало. Скоро на берегу появятся экипажи и докеры. По всему причалу начнут ползать люди и машины. Необходимо узнать все, о чем Дженна договорилась с итальянцем. Майкл левой рукой взял несчастного за горло.

– Она на «Терезе», не так ли?

– Да!

Хейвелок припомнил слова хозяина «Тритона» о том, что «Тереза» идет в Марсель.

– Каким образом она сойдет на берег? – Итальянец молчал. Майкл посильнее сжал пальцы на его горле и продолжил: – Слушайте меня внимательно и постарайтесь все понять. Если вы не скажете, я убью вас. Если солжете и я не найду ее в Марселе, вернусь к вам. Она права, я весьма изобретательная и опасная личность, и вам от меня не спрятаться.

Итальянец не мог слова вымолвить и только судорожно хватал ртом воздух. Потом, когда Хейвелок разжал немного пальцы, закашлялся и, потирая горло, наконец прохрипел: