Катя вспомнила Мосиных. И стала внимательно читать документы. Но больше не обнаружила никаких совпадений со словами тромбониста Зарецкого.

Пожар…

Топор, орудие убийства…

Жертва привязана обрывком электрического провода к стулу…

У Кати начало троиться в глазах от вводных.

Гектор поднялся со стула, потянулся всем своим мускулистым сильным телом – как тигр.

– Перерыв, – объявил он. – Мозги вянут от недоедания.

Катя тоже встала, прошлась по кабинету, потерла кулаком спину. Гектор подошел к ней сзади, обнял и наклонил ее сначала чуть назад, затем вперед, вбок, он двигался и сам в таком ритме. Затем медленно провел двумя пальцами по ее позвоночнику – от шеи до поясницы, легонько нажимая, словно перебирая, разглаживая позвонки. Его рука замерла. Катя покосилась на него – Гектор Шлемоблещущий, до копчика, что ли, твой массаж?

Однако Гектор не решился – отпустил свою добычу. Распечатал пакет с едой. Катя достала пачку антибактериальных салфеток, протерла руки от архивной пыли, вручила салфетку Гектору. Они сдвинули дела и занялись круассанами и сэндвичами, запивая их минералкой из одной бутылки. Из горла.

Затем вернулись к чтению.

Кипа проверенных уголовных дел медленно, но неуклонно росла. За окном уже багровел закат. День клонился к вечеру, когда они закончили и с толстыми однотомниками. Однако впереди их ждала гора тоненьких папок. Катя пока не знала, что это – либо приостановленные по каким-то причинам дела, либо другие висяки, где расследование заглохло, либо что-то еще.

Рубленые раны лица… Женщина, связанная бельевой веревкой… Убийца, ее муж, задержан…

Пожар… деревянный сельский дом с террасой сгорел дотла…

Теги все повторялись, вводные совпадали, однако не приближались ни на йоту к картине, описанной тромбонистом Зарецким в его странном состоянии шока после удара молнии. Катя уже всерьез сомневалась – не призрак ли они ищут на пожелтевших страницах? Гектор убежден, что парень что-то видел. Но даже если это правда, совпадала ли картина в реальности с его описанием? Вчера в больнице он сказал им, что ничего не помнит. Но они все равно упорно ищут, копаются в ворохе жутких фотографий с мест старых происшествий, где изуродованные тела, сожженные трупы, хаос, смерть…

За окном сгущались августовские сумерки. Гектор включил в кабинете свет. Они читали, читали… Оба уже вконец обалдели от обилия пустой ненужной информации.

В восемь вечера в кабинет заглянул сотрудник архива.

– У вас полчаса и закругляйтесь, – объявил он. – Мы посменно. Ночная дежурная смена работает по новому запросу. Старый, даже по тридцать шестой форме, уже недействителен. Новые правила. Так что вам придется покинуть архив.

– Ничего, Катенька, я потом новый запрос организую. А что не успеем отфильтровать сегодня, попрошу сохранить в накопителе, – утешил Гектор Катю. Однако сам он выглядел озадаченным новыми правилами.

Стопка тоненьких папок, казалось, даже не уменьшилась. Катя прикинула – дел пятьдесят еще.

– Ну, тянем наудачу, как в картах, – усмехнулся Гектор. – У вас рука счастливая? У меня точно нет. Выбирайте вы. Каждому по две карты… то есть корочки с бумаженциями. Тройка, семерка, туз… перебор!