Окончание пятого класса. Я стою в среднем ряду третья справа

Приехала новая учительница начальных классов с дочкой Аллой, которая играла на скрипке. Мы с ней быстро подружились. Она играла на скрипке, а я пела. После того, как в село провели радио, я слушала с интересом музыку, когда позволяло время. Пела все, что передавали по радио. Арии из опер, на любом языке, совершенно не понимая, о чем там поется, песенки из оперетт. Любила петь «Песенку Пепиты» из «Вольного ветра», пела из «Сильвы», из «Свадьбы в Малиновке» и многие другие. В школе девчонки меня ждали. Окружат меня и просят спеть что-нибудь новенькое. Если я утром не успевала заплести косы, Валя Плотникова, слушая мои песни, красиво заплетала мои волосы, укладывала их. Таких причесок не было ни у кого, что раздражало сестер Востротиных, и они придумывали новые козни.

Когда я перешла в шестой класс, мне было уже одиннадцать лет, папа сделал нам с Раей маленькие тяпки. В один из летних дней, мама, Рая и я пошли на пашню полоть картошку. Было утро. Мы с Раей шли и играли, а тяпки несли на плечах. Вдруг тяпка у Раи упала и рассекла ей пятку. Хлынула кровь. Мама заговорила, кровь остановилась. В ране было видно, что рассечено сухожилие и мама на руках несла Раю в больницу. Рану ей зашили. Но нога стала немного тоньше. Еще нам с Раей отец сделал маленькие литовки (косы) и мы ходили на покос. Был август месяц. Мама нас рано начала будить, чтобы дойти до нашей делянки, где мы будем косить, пока на траве лежит роса. Трава легко скашивалась, когда она влажная. Валя младших детей увела в детский сад. Мама меня будила, но я никак не могла проснуться. Приподнимусь и сразу падаю на постель. Сколько я находилась в таком состоянии, не знаю. На мое счастье, из Маслянино к нам приехала мама Соня. Позднее она мне рассказала следующее:

– Пришла. Дом был открыт. Вошла и увидела тебя, лежащую на кровати. Ты была без сознания с высокой температурой.

Когда мама утром меня будила, она даже не поняла, что я была очень больна. Мама Соня сходила на конный двор, взяла запряженную лошадь и увезла меня в больницу. Не дождавшись, когда мне станет лучше, она ушла, а потом и вообще уехала в Маслянино.

Я пролежала в больнице всю осень. Ко мне приходили мои братья и сестры. У мамы не было времени меня навестить. Здоровье мое улучшалось очень медленно. Я регулярно теряла сознание. Случаи потери сознания у меня начались еще в детстве, когда была еще совсем маленькой, но на это никто не обращал внимания. Сергей Федорович всегда меня носил на руках и отпаивал молоком. Учась в десятом классе, когда мне становилось плохо, меня отправляли в больницу, где делали укол. Я помню, что делали глюкозу в вену. Когда меня выписали из больницы, не знаю, с каким диагнозом, да и никто этим не интересовался. Пока я лежала в больнице – всегда ждала маму. Больница была на высоком холме, а внизу у реки был наш дом. И я видела, как по двору передвигаются люди, и мне казалось, что я видела маму. Началась вторая четверть. Я пошла в школу. Но завуч мне сказала, что я пропустила целую четверть и не сумею наверстать. Меня оставили учиться в пятом классе второй раз. Никто даже не пытался позаниматься со мной, ведь я была способной, училась хорошо.

Шел 1953 год. Я училась в шестом класс. Утром 20 марта по радио сообщили о смерти Сталина. Когда мы пришли в школу, все учителя, ученики и все работники школы находились в зале. Все плакали. Директор построил учеников на линейку. С дрожью в голосе и со слезами на глазах, он сообщил о том, какое горе постигло нашу страну. В своей речи он сказал о том, как много Сталин сделал для своей страны. Плач в зале не прекращался. Выступали старшеклассники. Они давали клятву: «С отличием окончить школу и достойно служить своей Родине!». Горе было страшное, это понимали даже мы – дети младших классов.