Миллионы и миллионы чувствуют себя как дома в болотах Ардистана. Они привыкли к миазмам. Они не хотят другого пути. Они не смогли бы существовать в чистом воздухе Джиннистана. Это не только самые бедные и наименьшие, но и самые могущественные, самые богатые и знатные в стране: фарисеи, которым нужны грешники, чтобы казаться праведными; богатые, которым нужны бедные люди, чтобы они служили им верой и правдой; знатные – у них должны быть работники, чтобы кто-то заботился бы о них самих и, прежде всего, – хитрые, для которых глупые, доверчивые и честные необходимы, чтобы их использовать.

Что стало бы со всеми этими избранными, если бы других больше не существовало? Поэтому всё предельно жестко.

Стоит ли удивляться, что здесь строго-настрого запрещено покидать Ардистан, во избежание кары местного законодательства? Все самые суровые наказания обрушиваются на того, кто осмеливается бежать в страну милосердия и человечности, в Джиннистан. Граница закрыта накрепко. Ее не перейти.

Нарушителя хватали и доставляли в «Кузницу призраков», где истязали и мучили до тех пор, пока он не чувствовал, что из-за боли он вынужден вернуться к ненавистному игу, да еще и с признанием вины.

Поскольку между Ардистаном и Джиннистаном лежит Мардистан, лесная полоса, поднимающаяся вверх через лабиринты деревьев и скал, то здесь и проходит бесконечно опасный и трудный путь. Мард – это персидское слово, оно означает «храбрость». Мардистан – промежуточная страна, в которую разрешено входить только «храбрецам»; все остальные обречены на гибель.

Самая опасная часть этой практически неизвестной местности – это «Кулубский лес». Кулуб – арабское слово; оно означает множественное число немецкого слова «Herz» (сердце, середина).

Итак, в глубине души таятся враги, которых нужно победить одного за другим, если вы хотите сбежать из Ардистана в Джиннистан.

А посреди этого леса Кулуб следует искать то место мучений, о котором говорится в «Вавилоне и Библии» стр. 78:

«В Мардистане, в лесу Кулуб.

Одинокая, глубоко спрятанная Призрачная кузница.

«Там призраков выковывают?»

«Нет, это лживые фэйки!

Буря приносит их с собою в полночь,

Когда в сумраке сверкают слезы осени.

Ненависть наполняет их мрачным желанием.

Зависть вонзает когти глубоко в плоть.

Потное раскаяние плачет о любящем.

Боль сжимает руку с молотом,

Недвижно глядя на закопченное лицо.

Да, вот, о, шейх, и тебя ухватили клещи.

В огне; шумят меха.

Пламя до крыши трепещет,

И все, что у тебя есть и что ты есть —

Тело, дух, душа, все кости,

Сухожилия, жилы, волокна, плоть и кровь,

Мысли и чувства, все, все

Будет сожжено, мучимо и испытано,

До белых углей…»

«Аллах, Аллах!»

«Не кричи, шейх! Говорят тебе, не кричи!

Потому что тот, кто кричит, не стоит этих мучений,

Выброшен в брак вместе с хламом,

А потом снова переплавлять.

Но ты же хочешь стать сталью, клинком,

Что сверкает в кулаке Параклета.

Так что молчи!

Вызволенного из огня —

Они бросают тебя на наковальню – и крепко держат.

Каждая пора трещит.

Боль начинает свою работу в кузнице мастера.

Плюнув на кулаки, ухватывает его.

Поднимает гигантский молот двумя руками —

Падают удары. Каждый – убийство,

Убийство тебя. Тебя собираются .

Искры летят во все стороны.

Твое я становится все тоньше, все меньше и меньше.

И все же ты должен вернуться в огонь —

И снова – снова и снова, пока кузнец

Распознает дух, выходящий из адских мучений,

Из дымной копоти и ударов молота,

Улыбающийся ему спокойно, благодарно и радостно.

Он выкручивает его и забирает суть.

Он визжит, хрустит и разъедает

Что еще…»

«Стоп! Довольно!»

«Это длится, потому что приближается бор,