Мама улыбается. Она сейчас так красива и воодушевлена, что мне не остается ничего, кроме согласия.

Киваю ей в ответ и отбираю блузку.

— Пойду поглажу. Завтра важный день. 

— Конечно, солнышко… 

Когда остаюсь наедине, то позволяю себе немного горьких слез. Я устала метаться между родителями и мечтой. Хочется хотя бы чьей-нибудь поддержки, хотя бы каплю понимания...

Да, у меня есть Света, но, несмотря на мою бескорыстную помощь, наши отношения никогда не выходят за рамки приятельских.

Я глажу блузку, затем нахожу на брюках пятно и обреченно выбираю для первого учебного дня юбку. 

Во время ужина снова кусок не лезет в горло. Папа рассказывает о работе, то и дело вспоминая ЕГО… Человека, с которым я надеюсь больше никогда не встретиться и о котором я не хочу даже думать. И все равно, оказавшись в постели, лезу в сеть, ищу о нем информацию, разглядываю фотографии с интервью и лекций, удивляясь, насколько скучным может быть мужчина, обозвавший меня шлюхой. Злорадствую и делаю единственно правильный вывод в этой ситуации: он просто урод, любящий молоденьких девочек.

Наверное, я дура, но деньги, оставленные им на диване вип-комнаты, забрал кто-то другой. Возможно, уборщица… Неважно. Это был мой последний вечер в стриптиз клубе. Я собрала уже больше половину нужной мне суммы. Остальное действительно неважно. 

Утро начинается не с трели будильника, а строгого голоса мамы. Под монотонные инструкции я умываюсь, одеваюсь, ем и выхожу из квартиры. Хочется послать все к черту, но ее радость настолько тяготит и не дает возразить, что я как сомнамбула тащу себя за шкирку в универ, заставляю принять свою участь и успокаиваю безрадостной мыслью “это всего лишь на один год”.

Однако улыбаться не получается.

Я вместе с группой стою сначала в холле, затем, получив расписание, следую за толпой из пятнадцати абсолютно счастливых людей, готовых завоевывать мир науки и понимаю — дальше будет только хуже. До скончания моих дней я буду ползти где-то позади и пытаться хоть как-то оправдаться перед матерью за свою несостоятельность. Не хочу!

Безумная мысль уйти прямо словно разряд молнии пронзает мой мозг, и все тело немеет. А едва меня отпускает, как я отворачиваюсь от ребят и смотрю себе под ноги.

— Ура, — шепчу вполголоса и улыбаюсь собственной смелости. 

Но тут в поле зрения попадают мужские черные туфли, возвращающие меня к реальности. Я скольжу взглядом по брюкам, замечаю ремень, и думаю, что где-то видела точно такой же, смотрю на руки, держащие увесистую папку с бумагами, а потом вижу его лицо. 

Хмурое, как грозовая туча. 

Он достает ключ из кармана и передает его кому-то из ребят. Студенты дружно приветствуют куратора, увлеченно о чем-то болтают, а я продолжаю смотреть на его лицо, осознавая, что теперь точно надо бежать. 

— Студентка Валевская, — произносит он строго. Таким же тоном, какой я слышу каждое утро в своей комнате, а затем в течении всего дня. — Вы так и будет стоять в коридоре? 

— Нет. Я… 

— Ну так входите!

Я на негнущихся ногах захожу в зал, поднимаюсь на пятый ряд и сажусь рядом с белокурой девушкой. И все это время меня волнует только один вопрос.

Неужели он меня не узнал?

3. Глава 3. Знакомство

Глава 3. Знакомство

Граф

Люди не умеют ценить время: ни свое, ни чужое. Особенно чужое. 

Иначе как объяснить то, что едва я вхожу в деканат со стаканчиком кофе в руке, как на меня обрушивается замечательная новость. Я — куратор первокурсников. Это как минимум две лишние пары, а максимум — роль няньки семнадцати оболтусов. Из них, дай бог, двое заинтересуются предметом, и может быть один будет работать по специальности.