Я медленно перевёл взгляд на свои ноги и туфли, которые передал мне незнакомец. Они обращали на кислоту не больше внимания, чем на капли воды в ненастную погоду. Я был в безопасности. Единственный из всех.

Поезд метро за моей спиной снова начал движение. Я оглянулся на него, пытаясь выцепить таинственного незнакомца взглядом, но не сумел его увидеть.

Кем он был? Кто этот человек?

Я стоял там, на перроне, и думал об этом. Мне хотелось узнать ответ на свой вопрос как в буквальном, так и в философском смысле.

Кхм, так вот. При чём здесь хронология? Этой ночью мне приснился сон, в котором я снова увидел этого же человека. Впервые за несколько лет. Но я мгновенно узнал его лицо. Оно было незабываемым!

Я шёл по городу, который был переполнен пешеходами, направляющимися на работу, в школу, да куда угодно! Я шёл, осматривался и вдруг наткнулся на какого-то высокого, крупного мужчину, который на ходу ел хот-дог. Он сбил меня с ног и даже не заметил! Причём остальные – прохожие вокруг – продолжили идти, будто ничего и не случилось.

Пытаюсь встать, но не получается. Меня не просто игнорируют, а топчут! То по колену и ногам проходит какой-то человек, то прямо по рукам и пальцам… Я пытаюсь растолкать их, но толпа столь плотная, что ничего не получается. Меня снова и снова бросает на землю, без всякой возможности хоть что-то сделать.

Но вот среди толпы, этой серой массы, ко мне тянется чья-то рука. Я тут же хватаюсь за неё, как за спасательный круг, и поднимаюсь на ноги, рассматривая человека, который помог мне. Это был он. Тот самый мужчина, который сидел тогда, несколько лет назад, в вагоне метро! Его лицо совершенно не изменилось и сразу отозвалось в моей памяти, будто бы всё происходило ещё вчера.

Через миг пешеходы вокруг нас исчезли. Остался только я и этот самый мужчина.

– Кто ты? – не сдержался я, задавая этот вопрос.

– Я? – удивился он. – Я – сын Бога.

Мои глаза ошеломлённо расширились. Нет… Этого не может быть!

– Хочешь сказать… – слова с трудом приходят на язык, я запинаюсь, не в силах связать воедино даже пару предложений. – Имеешь в виду, ты… Иисус Христос?

Мужчина по-доброму улыбнулся.

– Если хочешь, можешь называть меня так, – согласился он, а потом махнул рукой, приглашая идти следом.

Меня же разрывали тысячи вопросов, которые я едва успеваю задавать. Казалось, стоило мне только на миллиметр приоткрыть губы, как слова вылетали сами собой, будто бы во рту у меня жужжали пчёлы и осы, стремящиеся вырваться на волю.

– Ведь ты умер тысячи лет назад! – было первым, что я сказал. Не вопрос, но фраза, подразумевающая ответ.

– С чего ты взял? – спокойно спросил он. – Свидетельствовал?

Я быстро покачал головой, отрицая это.

– Смерть – достаточно занятный феномен, – продолжил мужчина. – Даже если бы я умер, то всегда находился здесь, – его рука обвела пространство вокруг. – И пять лет назад. И десять. И тысячу.

– Имеется в виду, – торопливо произнёс я, – «находился здесь» – буквально? То есть ходил среди людей? Или философски, как бы… – щёлкаю пальцами, – существуя в наших сердцах, умах и мечтах?

– И то и другое, – улыбнулся он. – Важность одного над другим – субъективна.

Через миг Иисус (Иисус ли?!) развернулся и оглядел меня.

– Не шевелись, – строго сказал он. – Ни единым мускулом не двигай.

Слова прозвучали внезапно, как ушат ледяной воды, вылитой за шиворот. Я встал неподвижно, будто статуя, одновременно обдумывая сказанную фразу.

«Ни единым мускулом не двигай» – люди всегда говорят это, но подобное попросту невозможно. Даже если я встану абсолютно неподвижно, у меня останется сердце и сердечная мышца, которая продолжит сокращаться. Качать кровь, словно насос.