– Либо родственники сознательно увеличивают дозу, – пробормотал Пьянков.

– Если так, выходит, его убили.

– Следствие установит, – уклончиво ответил Пьянков. – При покойном не было таблеток?

– Нет, я тщательно проверил карманы одежды. Наверное, таблетки остались у него дома.

– Мы это вряд ли узнаем, – нахмурился Пьянков и перелистнул страницу отчета. – После того, как забрали тело, кто-то поджег его дом. Если в доме покойного были таблетки, они сгорели в пожаре.

– Интересно, кем был этот старик? – размышлял Сильвестр. – Жил в чужом доме, один и без документов. Стоило ему умереть, как дом тут же сожгли.

– Мы не уверены, что он жил один. Соседи видели, как из дома выходила девушка. Может, дочь или любовница.

– Ого! – хмыкнул Сильвестр. – А старик-то был непростой. Ему за шестьдесят, значит, был на пенсии. Может, на почте знают, кто он такой? Когда мама болела, ей пенсию на дом приносили. Почтальон каждого своего «подопечного» знает в лицо и по имени.

– Ребята уже побывали в ближайших почтовых отделениях. Никто не знал о старике с Калинина. Будто его и не было. Хотя, раз он не был прописан по этому адресу, мог получать пенсию в другом районе.

– Вижу, работы у вас невпроворот, – сочувственно вздохнул Сильвестр.

– Еще бы! – согласился Пьянков. – Когда обыскивали то, что осталось после пожара, нашли останки системников, расплавленных винчестеров и другой техники.

– Ого! – восхищенно присвистнул Сильвестр. – Старик все интереснее и интереснее. Может, он майнил криптовалюту. Подпольный крипто миллионер.

– Как бы все не оказалось еще хуже, – ответил Пьянков и убрал документы в серую папку, а папку в сумку. – Поджог был намеренный – на остатках мебели и обгоревших досках пола нашли следы горючих веществ. Покойный мог работать на преступников, либо собирать о них информацию. И то, и другое чревато риском для жизни.

– Выходит, труп хоронить еще рано? Пока вы не поймете, кто он такой и чем занимался при жизни? – уточнил Сильвестр.

– Пусть пока у вас полежит.

– А если придет Шушарина и спросит насчет похорон?

– Пока не выясним личность покойного – никаких похорон, – бросил на ходу следователь и исчез за дверью.

Сильвестр убрал труп в холодильник и отправился переодеваться. Настало время обедать.

***

Кирилл Пьянков вернулся в свой отдел лишь после полудня. Ближе к обеду пробки на дорогах стали еще гуще, плотнее. Казалось, полгорода вместо того, чтобы сидеть по рабочим местам, носятся туда—сюда и создают трудности тем, кто разъезжает по важным делам. Кирилл открыл железную дверь, вошел и потянул носом аппетитные запахи. Ребята заказали пиццу.

–Ты вовремя – сейчас будем обедать! – встретила его Лена Уфимцева, молодой криминалист из Управления.

Пьянкова не пришлось уговаривать. Он вымыл руки и стянул из коробки тонкий ломоть пахучей пиццы.

– Сколько с меня? – спросил он ребят.

Сегодня в отделе было пять человек. Он, Пьянков, его начальник Ефим Ромашов, следователь Костя Орлов, Лена Уфимцева и секретарь Дарья Прыткова. Лена обычно работала в Управлении, а «на район» выезжала лишь, когда собирали оперативно-следственную группу. Тридцать два года, бойкая и смешливая, на «земле» она превращалась в сухую, придирчивую особу, которая впивалась взглядом в место происшествия и, как правило, замечала каждую мелочь, невидимую коллегам. В отделе ее прозвали Холмсом за чрезмерную внимательность и дотошность. В пыльных следах, обрывках бумаги, пятнах она находила улики и шаг за шагом восстанавливала картину преступления. Ни одна, даже самая незначительная улика, не могла укрыться от ее зорких глаз и въедливого ума. Лена вгрызалась в место преступления, как хищник в добычу, и не отпускала, пока не насытит свой пытливый мозг и не соберет кучу разрозненных деталей в ясную картину.