– Смотри-ка, к нам белоручка пожаловала, – хрипло произнесла одна из картёжниц, разглядывая Алирию сквозь щёлки заплывших век.

– Из дома выгнали? – спросила вторая, обнажив в улыбке единственный зуб. – Меня тоже когда-то выгнали.

– Сама ушла, – ответила Алирия. Ей совершенно не хотелось заводить разговор с этими алкоголичками, но она решила, что игнорирование может привести к совершенно не нужному ей конфликту.

– Совсем идиотка? Сама ушла от вымени! Была бы я лет на двадцать моложе, уже бежала бы твоё место занимать.

Алирия скривилась, невольно представив, как эта женщина прыгает на шею к Нилфри.

– Чаю хочешь? – спросила первая.

– Спасибо, но единственное, чего я хочу – это спать, – сказала Алирия, вновь содрогнувшись – алкоголичка протягивала ей свою кружку. – Кстати, что это за запах такой едкий?

– Клопов вчера морили.

– Клопов… – в ужасе прошептала Алирия и бросила взгляд на дверь.

Нет, всё-таки тепло и относительное спокойствие лучше, чем мороз и пьяные мужики.

– Ну и как? – спросила она. – Выморили?

– Ага, – довольно улыбнулась однозубая.

Присмотрев пустовавшую кровать в углу комнаты, Алирия подошла к ней и принюхалась. Но не успела она прислушаться к своим ощущениям, как одеяло зашевелилось. Девушка зажмурилась и встряхнула головой, понимая, что у неё разыгралось воображение. Действительно, одеяло лежало спокойно, вот, правда, желание даже садиться на эту кровать у неё отпало начисто. А в тепле её разморило, да и организм после всех мучений и переживаний просто умолял об отдыхе, поэтому бороться со сном было очень тяжело. Глаза предательски слипались. Алирия пожалела, что она не лошадь, а то заснула бы стоя.

В этот момент справа раздалось бормотание.

– Ты ляжешь когда-нибудь или нет, зараза? – услышала она скрипучий голос и тут же ощутила на себе злобный взгляд.

– Я так сильно мешаю? – спросила Алирия.

– Ты ещё выступать тут будешь?

Оценив габариты тётки, Алирия поняла, что та её просто придушит. Она молча расстелила на кровати плащ и легла сверху. Памятуя, что может произойти, пока она спит, незаметно засунула себе в корсет две столеринговые бумажки и свернулась калачиком.

Алирия очень хотела спать, но боялась, уснув, потерять контроль над происходящим – в таком обществе желательно бодрствовать, а лучше с ножом в руке.

Иногда казалось, что к ней кто-то подходил, но это были лишь галлюцинации, за исключением одного раза, когда к ней действительно подковыляла какая-та старуха и, нагнувшись, стала её разглядывать. Алирия чувствовала зловонный запах, исходивший из её рта, и с трудом сдерживала тошноту. Попытка абстрагироваться ни к чему не привела.

Она твёрдо знала – что бы ни случилось в дальнейшем, эту ночь она запомнит на всю оставшуюся жизнь. Ей мерещилось, что она насквозь пропиталась запахом ночлежки, и его не искоренит уже ничто и никогда. Отвратительное заведение будет являться ей в ночных кошмарах. Что ж, сие наказание она заслужила. Хотя, скорее всего, это лишь прелюдия к наказанию.

Алирия несколько раз проваливалась в сон, но пробуждалась, вздрагивая от мысли, где она сейчас находится. Ночь, казалось, была бесконечной. Планета словно замедлила вращение вокруг своей оси, чтобы продлить её мучения. Для остальных обитателей ночлежки, чувствовавших себя здесь как дома, ночь напротив была короткой – не успеешь сомкнуть глаза, как уже нужно выметаться на мороз, потому что в восемь утра заведение закрывается.

Промучившись всю ночь, Алирия заснула лишь к пяти утра.

А в половину восьмого в комнату вошёл мужчина, который собирал деньги, и зычным голосом гаркнул: «Подъём!»