Рука этого псевдоамериканского гада поползла вверх.

Я медленно стала двигать рукой и как следует ущипнула нахала за загребущую конечность. А сама не сводила взгляда с Антона, моля, чтобы он ничего не понял.

– Ауч! – громко воскликнул Макс, чем привлек внимание абсолютно всех.

И руку не убрал!

– Что такое?

– Зуб кольнуло, надо удалить один зуб мудрости, чтобы не мешал… – закинул тему для обсуждения Макс, и все тут же подхватили: у каждого в запасе было по стоматологической истории.

Рука быстро двинулась по обнаженной коже до шорт, а потом залезла под футболку, погладила мой живот и собралась нырнуть за резинку шорт, как я прижала ее что есть мочи своим локтем.

Он издевается? Думает, его выверт руки никому не будет понятен?

– Тоша, – мой громкий голос тут же рассеял зубные истории, и все с любопытством посмотрели на меня. – Давай поменяемся местами, мне не терпится посоветоваться с дядей Гошей о детали в моем дипломе!

Макс резко схватил меня за резинку от шорт, как только я начала подниматься.

Он не оставляет мне выбора!

Я взяла бокал вина и ловко перевернула на него, портя образ идеального американского парня. Зато сразу и ручки убрал, и отодвинулся, и вскочил.

– Даша! Как же так?

– Ничего-ничего! – ослепительно улыбнулся Макс, быстро отойдя от шока. Встал на ноги, задвинул стул и посмотрел на меня: – Я пойду сменю рубашку, только вот незадача… Я не освоил еще отпариватель…

– Даш, иди помоги брату! Ты же виновата!

Нет, мама, нет! Не посылай меня к нему!

– Отлично! – Макс не дал мне времени найти себе замену, тут же схватил за руку и поволок прочь.

– Убери свои руки! – Я пыталась вырваться, но хватка у Макса была бульдожья.

– Напомнить, как ты была не против моих рук? Хотя лучше расскажу об этом твоему парню! – Сводный брат резко развернулся, прижал меня к стене и спросил: – Освежить память, как  ты реагируешь на мои прикосновения? Уверен, что ты уже завелась от одного разговора!

– Замолчи! – Я закрыла свободной рукой Максу рот, потому что он даже не думал о том, чтобы говорить чуть потише.

Голубые глаза коварно сверкали поверх ладони, порочные, как и сам их хозяин. И внезапно я почувствовала жуткую мерзость – язык между пальцами.

– Фу! Так нечестно!

– В любви, детка, как на войне, все средства хороши. Итак, – Макс показал на свои часы на запястье, – вечер подходит к концу, а твой ненаглядный до сих пор в счастливом неведении. Думаешь, уйдет таким же наивным, как был?

– Ты не посмеешь! То, что случилось между нами, было ошибкой, понимаешь?

– А потом случилось еще – и еще случится сейчас!

– Нет! – Я треснула Макса по плечу, потому что он снова начал атаку. – Сам справишься с отпаривателем, маме скажу, что ты разобрался!

И тут послышались шаги…

Макс не сдвинулся с места.

– Даш! – послышался голос Антона, и Макс облизнулся. Натурально так, в ожидании надвигающегося скандала, и еще сильнее прижал меня к стене.

– Тебе нравится надо мной издеваться?! Пусти! Нас же сейчас увидят! – Я пыталась освободиться из ловушки, но не получалось.

– Так в том и цель! – довольно усмехнулся засранец.

Еще три секунды, и Антон покажется из-за поворота.

– Береги яйца! – предупредила я, прежде чем применила низкий прием, достойный Макса, – ударила коленом в пах.

Вырвалась, поправила одежду на себе и сделала шаг навстречу Антону:

– О каких яйцах речь? – подозрительно спросил парень, переведя с меня взгляд на Макса, который привалился лбом к стене в молчаливом страдании.

– О петушиных, дорогой.

– Ты что, ему между ног врезала? – не поверил своим глазам Тоша.

– Пришлось вспоминать приемчики из детства. Он меня за косички, я коленкой в ответку.