– Ты что, до сих пор не понял? Ты, вонючий пес, теперь будешь кончать только тогда, когда мы тебе разрешим. А мы не разрешали тебе кончать, ты понял, ничтожный? Теперь твоя жизнь и все, что у тебя в штанах, принадлежит Царицам. Ты никто, у тебя больше нет имени, ты просто мусор, щепка. Теперь тебя так и будут звать – щепка, Лорида. Это прозвище подходит тебе. А теперь убирайся, противно смотреть на такое ничтожество. И не смей даже притрагиваться к своему обмылку, иначе обещаю – ты сделаешь это в последний раз. Пошел!

Лорида пытался подползти к ним, целовал и лизал их ноги и пол вокруг, содрогаясь от рыданий, вымаливал прощение, просил извинить его. Его грубо отпихивали ногой, как собаку, даже не удостаивая взглядом. Он закричал с отчаянным ревом, приказывал им что-то, потом снова умолял, уже сам не разбирая слов, но Царицы уже допили вино и, весело обсуждая что-то, скрывались за пологом, одна за другой. Мутным от слез взглядом Лорида проследил, как опустилась парчовая занавесь. Он остался один.

Когда через пару минут дверь сзади открылась и охранники грубо поволокли его куда-то вниз по лестницам, он кричал и брыкался. Его дотащили до его новой комнаты, больше похожей на тюремную камеру, забросили внутрь, предварительно успокоив парой увесистых оплеух, и захлопнули дверь. Лорида впал в оцепенение, он лежал на узкой койке без движения, глядя ровно перед собой и медленно шевеля губами. Так он провел свою первую ночь на острове и еще несколько последующих ночей…

…Лорида тревожно озирался и ежеминутно вытирал пот со лба. Теперь воспоминания, которые он так долго сдерживал, затопили его голову, словно трюм корабля через открытые кингстоны. Запретная похоть овладела им целиком. Он, словно в реальности, слышал издевательский смех, видел нежную плоть, такую желанную и такую недостижимую, руки, которые сначала ласкали, а потом отталкивали его.

Нет. Так больше невозможно. Он должен избавить себя от этой муки хотя бы на время, иначе его ждет окончательное сумасшествие. Нужно скрыться с глаз охраны, которая была здесь повсюду. Если его увидят и доложат Царицам, что он нарушил их запрет, – не хотелось даже думать, что его тогда ждет, сразу приходил на память маленький сверток, который стража вышвырнула в море, и воспаленные, полные муки глаза Георгиса в последние дни перед его исчезновением. Нет уж, лучше сразу прыгнуть вниз с обрыва. Лорида лихорадочно думал. Там, впереди, тропинка шла прямо по краю огромной скалы, всегда напоминавшей ему спящее чудовище, на повороте тропа проходила по каменному карнизу, там, где скала закрывает его с трех сторон, никто его не заметит.

Задыхаясь от близости завершения, Лорида поспешил вверх по тропинке. Сердце глухо билось у него в ушах, и ноги были словно чужие. В какой-то момент он споткнулся о торчащий наружу сухой корень и чуть не ухнул в пропасть. Остановился, перевел дыхание и снова поспешил вперед.

Вот и он, узкий каменный уступ, что же, здесь по крайней мере дует свежий ветер. Лорида замер в нерешительности, сжимая винтовку – выпустить из рук оружие уже было серьезным нарушением. Но тут, в одиночестве, мстительная волна неудовлетворенной похоти накрыла его с головой.

Он прислонил винтовку к скале и принялся, исступленно рыча, тереться о камень. Приближающееся освобождение уже заполнило все его существо, но в этот момент все перечеркнула молниеносная тьма, и Лорида провалился в эту тьму вверх тормашками, чувствуя, как вместе с семенем его тело покидает жизнь.

Остров Стили был почти легендарным среди поклонников темной стороны любви. В обществе господ и сабов его название произносилось сладким полушепотом, когда каждая буква перекатывается во рту шипучим леденцом, а язык покалывает от взрывающихся пузырьков. Вход на Стили был открыт только для избранных, для элиты, для тех, кому благоволят Царицы. Его так и называли – Остров Пяти Цариц.