– А, красивые, да, ― отметил Гриша и кажется ухмыльнулся.

– Смешно? Кто позволял трогать мое белье?

– Смешно замерзли. Выглядят как трусы верности, почти железные. А постирал, потому что в стирке лежали.

– Господи… ― прошептала я, прикрыв глаза. Стыдно как.

– Или ты предпочитаешь не менять белье неделями? Сказала бы про свой фетиш, и я бы не тронул.

– Что ты несешь? Какой фетиш? Пфф! Пожалуйста, Гриша, больше никогда не трогай мое белье.

Мне было ужасно неудобно. Мужчина, которого я совершенно не знаю, стирает мои трусы. Да я бы мужу не позволила этого делать, не говоря уже о чужом мужчине.

Стыд. Просто стыд.

– Ладно, в следующий раз ты мои трусы стираешь.

– Ха‐ха! ― я закатила глаза, и притопнув ногой, двинулась в сторону грубияна.

– Вот и договорились, ― ответил он, и не глядя швырнул снег из лопаты прямо мне в лицо.

Тфу! Замечательно.

Я застыла на месте, пытаясь прийти в себя, и понять прилетит ли следующая горсть снега в меня. Но кажется, Гриша заметил, что кинул в меня, и громко выругался. Я вытерла нос, когда он, отбросив лопату, подошел ко мне и принялся вытирать с лица снег, который вот‐вот превратится в ледышку.

Его горячие пальцы бережно вытирали мое лицо, даря легкую дрожь в теле. Я даже слегка рот приоткрыла от нежности. Не могла пошевелиться, одернуть себя, или сказать хоть слово. Сама не понимала, почему его прикосновения будоражили кровь в моих венах. Хотелось закричать, дать себе подзатыльник и напомнить, что Гриша не тот мужчина, от которого нужно терять самоконтроль. Таких, как он надо бояться. А я не могу пошевелиться, одернуть его руки. И он весь такой нежный, заботливый, словно я его девушка.

– Прости, не хотел в тебя бросать, ― неожиданно произнес он, возвращая меня в реальность.

Я тут же шлепнула по его руке, и развернувшись, побежала в дом.

Дурак!

– Нина, я правда не специально. Прости.

– Угу, ― крикнула в ответ, закрывая за собой двери.

Сбросив верхнюю одежду, прошла в ванную мимо удивленного Макса.

– Все нормально?

– Более чем.

Нормально, конечно! Подумаешь, чуть лопатой не треснули по лицу, да еще и снегом засыпали.

Закрыв дверь на защелку, я выдохнула. Открыла кран с теплой водой и посмотрела на себя в зеркало, руками упершись в раковину.

На кого я похожа? Ужас.

Смочила руки и плеснула водой в лицо. Мало того что простуда донимала, так еще и видок обсосанной кошки. Еще плеснула водой, и вздрогнула от резкого удара в двери.

– Врачиха, хорош выпендриваться. Я же сказал, что не специально.

Я вздохнула, схватила полотенце, и вытерев лицо, распахнула двери. Гриша снова собирался постучать и едва не заехал мне в нос. Я же говорю, все нормально.

– Я не обижаюсь. Кормить будешь?

– Сейчас суп разогрею. Макс с утра сварил.

Гриша осмотрел меня и отступил, давая мне возможность выйти из ванной.

Мне хотелось только пальцем у виска покрутить, но я сдержалась. Уселась за стол в ожидании своего позднего завтрака, и обратила внимание, что на кухне Макса нет.

– А где твой раб?

Гриша, поставив кастрюлю на печь, бросил на меня недовольный взгляд.

– Максим мой брат.

– А так и не скажешь. Вечно на побегушках у тебя.

– Он мне помогает. Помимо родства, я его начальник.

– Такая себе перспектива. А чем ты занимаешься?

– Тебя это не касается.

– Ладно. Не особо‐то интересно было. Кстати, у тебя снова рана кровоточит, это может плохо кончиться для тебя.

– Что предлагаешь?

– Отлеживаться.

– Я не могу лежать. У меня болезная в доме. Да и печь топить надо.

– Я как‐то, и сама справлюсь со своей простудой. А вот тебе нужен покой.

– Я подумаю, ― буркнул Гриша, и поставил передо мной ароматный суп.