– Тина, – обнимает меня, прижимая к своей твердой груди, – я не хотел так тебя мучить, просто не сдержался.

– Юр, мне понравилось, – улыбаюсь, – но будь все же аккуратнее, я вся в синяках, и … ты действительно сделал мне больно пару раз.

– Блин, – целует мой лоб, заставляя чувствовать свою к нему принадлежность, – я правда, не мог остановиться, я просто смотрю на тебя и возбуждаюсь. Я буду аккуратнее. Ты права.

– Конечно права, Юр, – не могу не улыбнуться, он смотрит так нежно, гладит меня по голове, – мне с этим телом еще жить.

– Тина, – смеется, – не поверишь, мне жить с этим же телом. Я понял тебя, я постараюсь быть аккуратнее.

– Очень на это надеюсь, – обнимаю его.

– Ладно, пошли, познакомишь меня со своими новыми знакомыми.

Парни пили всю ночь. Гости ушли только с рассветом. Я уже спала к тому времени.

***

Новые друзья Тины оказались нормальными парнями. Круто провести время с людьми, не носящими солдатскую форму и не писающими по расписанию. Да и учатся они в Москве, так что вполне возможно продолжить общение там, после дембеля, конечно. Но самое в этом хорошее, что на них можно положиться в отношении Тины. Она у меня девочка красивая. Очень. Но парни дали понять, что не претендуют на нее. А я дал понять, что пришибу любого, кто попробует претендовать. И теперь, пока они тут, Тина вполне сможет обратиться к ним с просьбой, если меня не окажется рядом.

Она спит, когда я, проводив гостей, валюсь рядом и забываюсь пьяным сном.

Просыпаюсь от звонка в дверь. Башка трещит. Но надо вставать, не хочу тратить увал на отсып. У меня сегодня планы до самого вечера.

Тина возится на кухне.

– Доброе утро, – улыбается мне, и внутри меня снова возникает непонятное чувство, рот сам растягивается в улыбке.

– Доброе, – целую ее.

– Юр, мне не хотелось готовить, я заказала завтрак.

Она прекрасно знает, что ее еду есть невозможно, но все равно делает вид, что умеет, но просто не хочет. А еще стесняется тратить деньги. Скорее всего, когда я вернусь в часть, она не потратит ни копейки из того, что я оставлю. Не знаю, как приучить ее к тому, что раз мы вместе, она может пользоваться моими деньгами. Я не обеднею. Вообще не представляю, на что она живет. Государство платит ей ежемесячное пособие, но скоро и его не будет. Роза сказала, Тина ничего не потратила из того, что я попросил ее оставить. И сейчас, увидевшись с ней, я точно это понимаю. Мне знакома вся одежда, которую я увидел на ней, и все остальные вещи. Значит, она не покупает себе ничего нового. Но у нее же все равно есть ежемесячные траты: средства гигиены (в одиннадцатом классе она закупала всякие бутыльки мешками, вся моя ванная заставлена ими), салоны, она ходила туда раньше каждые три недели. Да что там, одни таблетки, выписанные гинекологом, стоят не дешево. Надо поговорить с ней об этом.

Она не взяла ни купюры из стопки денег в шкафу, я проверил.

– Тина, – решил не откладывать, люблю, когда все четко, – почему ты денег не взяла?

Смущается. Сидит напротив, молчит, делает вид, что жует булочку с маком. Жду… Уже долго жует. Запивает теперь.

– Прожевала? – смеюсь.

– У меня есть пока деньги.

– Тина, давай говорить прямо, я не люблю юлить, ты знаешь. Ты не потратила ничего из того, что я оставлял. Ты не взяла ничего сейчас. На что ты живешь?

– Юр, разве это твое дело? – психует.

– Я ем сейчас за твой счет. Думаю, я имею право знать. Я просто не понимаю, почему ты отказываешься от моей помощи.

– Мне не нужна твоя помощь. Я устроюсь на работу и …

– Ты не будешь работать, – резко перебиваю я ее. – Ты здесь из-за меня, и я не хочу, чтобы ты в чем-то нуждалась. И мы не уйдем отсюда, пока не обсудим всю эту ситуацию.