– Я доверяю тебе.

Я посмотрела в окно. Небо было темно-серым – первые признаки надвигающейся грозы. Если я была суеверна, то, вероятно, сочла бы это дурным предзнаменованием...

9. Глава 8

Мы сидели за обеденным столом, папа разговаривал с Климом насчет планов по улучшению нашей винодельни, в то время как мы с мамой, как и положено женщинам в нашей семье, молчали. Никто из моих родителей не догадывался, что через пять часов у меня рейс в Неаполь, и что никакой винодельни, как и моего брака не будет.

Я позволила себе поднять глаза со своей тарелки и взглянуть на маму. Она поднесла к своему рту бокал красного вина и смотрела в одну точку, пребывая глубоко в своих размышлениях. Буду ли я скучать по ней? Не думаю. Она была красивой и стройной женщиной, достаточно умной, чтобы подстраиваться под своего мужа и все время держать язык за зубами. Она не любила отца, и я могла бы сказать, если бы он умер, она бы не горевала слишком долго. Я не могла понять, любила ли она нас с Климом, я никогда не чувствовала от нее поддержку и заботу, и если мой брат особо не ощущал нужды в материнской любви, то у меня в сердце была глубокая рана из-за отсутствия маминого внимания. Тем не менее, она проявляла ко мне большую терпимость, чем мой деспотичный отец.

Я осторожно перевела взгляд на отца. Он был жестоким и властолюбивым человеком. Сидя во главе этого стола, он чувствовал превосходство над всеми нами, он знал, что в его толстых руках моя жизнь и жизнь Клима. Всмотревшись в Клима, который кивал в знак согласия в ответ на вопрос отца, я в очередной раз убедилась, что он был ужасно похож на отца, что нельзя было сказать обо мне. Благо, от папы ему передалась только внешность, а не его садистские наклонности. Я не была похожа ни на мать, ни на отца. Я даже не видела себя в лице Клима. Да, у нас был похожий цвет глаз, но на этом схожесть заканчивалась. Иногда, в тяжелые минуты тоски, я задумывалась, а являюсь ли действительно родной для Клима? Но стоило мне почувствовать тесную близнецовую связь с братом, все сомнения улетучивались.

– Завтра ты станешь женой Артура, – заявил отец, обращаясь ко мне. Его жестокие глаза нашли мое лицо, и я смогли лишь несколько раз поморгать, пока проглатывала кусочек курицы. – Я рад, что ты усмерила свой паршивый характер и поняла, что по-настоящему лучше для тебя. Твоя семья будет гордиться тобой, Лика.

Отец смерил меня равнодушным взглядом. Он был горд тем, что я, как он думал, смирилась со своей участью стать женой Артура. Ему было плевать на меня, он радовался, что, наконец, получит свои деньги.

Клим метнул холодный взгляд в мою сторону, ему всегда удавалось держать безэмоциональную маску и обманывать нашего отца. Когда-то мне было трудно лгать, но теперь я научилась.

– Ты должна быть послушной и покладистой женой, и держать свой длинный язык за зубами.

Я коротко кивнула и постаралась скрыть свои пылающие щеки за стаканом сока. Отец перевел взгляд на мою мать, и, кажется, не заметил ничего странного в моем поведении.

Я не могла поверить, что действительно собираюсь сделать это, но теперь я не отступлю, даже если часть меня задавалось вопросом, действительно ли я этого хотела.

Внезапно в голове вспыхнуло лицо Артура: красивое и мужественное. Я вспомнила наш поцелуй, он был страстным и желанным, словно глоток пьянящего кислорода. Я коснулась пальцами своих горячих губ и буквально почувствовала его губы на своих. Боже, наваждение какое-то. Я потерла пальцами виски, чтобы избавить себя от дурных мыслей.

ღღღ

– Здесь около десяти тысяч долларов, – одной рукой Клим вел машину, а другой достал с заднего сиденья сумку и передал мне. – Это поможет тебе продержаться какое-то время и два паспорта на всякий случай, но ты должна избавиться от них, как только окажешься в Европе.