Работы по расчистке прудов оказались трудно выполнимыми для земснарядов из-за большой засорённости дна бытовым хламом, накопленным на дне в течении столетий. Там были различные предметы: бочки, кровати, коляски, санки, шины, монеты, оружие и т. п. Все эти предметы застревали в грунтовом насосе земснаряда и вызывали его остановку.

Очень трудно был решён вопрос размещения отвала и возврата осветлённой воды с помощью насосной станции на Б. Садовом пруде.

Работами на благоустройстве Люблинского пруда руководили Л. Н. Булаков и Ю. С. Тимченко, на Б. Садовом пруде начинал работы Л. Н. Булаков, а продолжил их Александр Акимович Гольбаум, переведенный из Губкинского СУ. Позднее он работал начальником строительного участка в Жёстове, заместителем начальника и главным инженером Московского СУ.

Из начальников земснарядов мне запомнился Скворцов, переведенный из Городца, очень хорошо знающий устройство земснаряда и добросовестный работник.

С кадрами рабочих было очень трудно. Москвичи не хотели работать на земснаряде и строительных работах. Лимита на прописку и собственного общежития Московскоге СУ не имело, приходилось вызывать рабочих в командировку с других объектов.

Управление Благоустройства выделило для размещения командированных подвал в Люблинском районе и подлежащую сносу деревянную дачу в Тимирязевском районе, это были ночлежки, описанные Горьким в пьесе «На дне». Эти недостойные человека условия быта приводили работников к пьянству и другим негативным последствиям. Ни один из приглашенных для работы в Москву рабочих не получили жилья и были просто обмануты.

Рис.1 Люблинский пруд в Москве после очистки и благоустройства

Когда я приехал работать в Московское СУ, оно размещалось в тесном деревянном бараке вместе с Проектной конторой «Гидромехпроект», это был барак-бытовка, доставшаяся от довоенных строителей Семёновской ТЭЦ по Семёновскому Валу, д.10.

Условия были совершенно непригодные для работы. С 1947 г. при тресте было создано прорабство для реконструкции недостроенных зданий ТЭЦ и их приспособления для размещения служб треста и небольшой жилой пристройки.

Этими работами занимался Ю. С. Тимченко и опытный бригадир Куликов совместно с начальником конторы снабжения треста инициативным Петром Николаевичем Чистяковым. К 1958 г. трест получил хорошее помещение, а в 1959 году была сдана под жильё 2-х этажная пристройка, где получили квартиры ведущие работники треста и Проектной конторы, в том числе переведенный из Куйбышевского СУ Б. В. Беренцвейг.

Для размещения аппарата Московского СУ и Проектной конторы было необходимо срочно строить здания. Проект на одноэтажное здание Московского СУ я выполнил собственными силами, здание было выполнено как пристройка к складу Конторы снабжения на общей территории со зданием треста.

Для Проектной конторы напротив треста также было построено административное одноэтажное здание. Впоследствии эти здания были расширены и надстроены вторыми этажами.

В 1959 г. было начато строительство 40 квартирного жилого 5 этажного дома, он был продолжением здания треста, в это же время на соседнем участке с фасадом на улицу строился большой жилой дом института ОРГЭС. Оформлением документации на это строительство занимался упомянутый мною Г. А. Шабанов, с его помощью я оформлял всевозможные многочисленные документы на строительство 40-квартирного дома.

В это время в Москве полностью перешли на типовое проектирование и строительства жилья с малогабаритными квартирами высотой этажа 2,5 м. Управляющий трестом С. Б. Фогельсон поручил мне пересмотреть высоту этажа до 2,8 м, разрешить это мог только главный архитектор Москвы.