Или вернулся.

– Ты уверена, что лис зашёл сюда потому, что убегал от нас, а не потому, что заманивал? – услышала я его ворчливый бас.

– Что, простите? – застыл на месте бородач, который пригласил меня в дом.

Он ждал, когда я войду, чтобы закрыть дверь, и был не похож на ярого шовиниста, каким описывала Ридана моя начальница. Невозмутим, вежлив и абсолютно не привлекателен. Отличное сочетание для только что созревшего плана.

– Говорю, что у вас очень… – Я выразительно осмотрела дом. – …Мило! Не хватает лишь немного уюта, который может привнести быстрая и профессиональная помощь такой чаровницы, как я!

– Ага, – хихикнул енот, – одним движением руки развалюха превращается в живописные руины!

Я шикнула на хвостатого наглеца, но, к счастью, его басок заглушили вопли девиц, которые почуяли, что хлебное (хоть и весьма грязное) место уводят у них из-под носа.

– Я первая пришла! – возмутилась та, по чьему длинному прямому носу медленно сползали круглые очки. – И сижу здесь уже полчаса…

– Значит, вы не цените своё время! – перебила я её и ослепительно улыбнулась бородачу. – Я же использую с выгодой каждую минуту: свою или чужую…

– Точно-точно, – поддакнул неугомонный Бальтазар. – Эта времени не теряет. С ходу зельем меж глаз, а потом в «чарку» и привет, группа зачистки. Уж я-то знаю!

– Простите? – моргнул мужчина и принялся озираться, не в силах поверить в чревовещание такой милой девушки, как я. – Кажется, что-то скрипит.

– Ага, – ехидно поддел енот. – Мозги твои скрипят! Да так, что мыслей не слышно…

– Угомонись, – сохраняя на лице широкую улыбку, процедила я сквозь зубы.

Благо вмешалась другая дамочка:

– Предлагаю предъявить работодателю наши рекомендательные письма.

Она решительно открыла свою сумочку и достала внушительную пачку бумаг, заботливо перевязанных и даже украшенных кокетливым бантом. Шах и мат, госпожа Дион! Как теперь выкручиваться будешь?

– Ого, – уважительно протянула я и оскалилась той самой улыбкой, от которой твари Броди, что послабее, разбегались с диким визгом. Девица же попалась крепкая, лишь побледнела немного, да ручонка, удерживающая письма от предыдущих работодателей, слегка затряслась. – Если судить по вашему юному возрасту, милая госпожа, то становится странно, что вы успели поработать в стольких местах. Почему же так часто меняли работодателей?

Она беззвучно открывала и закрывала рот. Не придумав, что ответить, насупилась и с силой засунула письма обратно. Я перевела взгляд на третью, самую строгую и молчаливую. Выгнула бровь, мол, ваш ход, милочка. Но дама лишь улыбнулась одними уголками губ и приподняла ладонь. Уступает. Хорошо, эта будет поумнее прочих, но и на неё найдём управу.

– Итак, – выступила я вперёд. – Предлагаю оставить приветственные расшаркивания и приступить к главному – к демонстрации. Например…

Я взяла из алого мешочка щепотку порошка и, раскрыв ладонь, сдула его. В воздухе зазолотилось мерцающее облако, и вещи принялись сами собой восстанавливаться. Обломки сложились в диван, куски обоев приклеились к стене и мгновенно очистились от грязи и копоти. Сверкающие осколки на полу собрались в сложную конструкцию, и через мгновение к потолку сияющей дорогим хрусталём птицей взметнулась роскошная люстра.

Шторы сами собой забирались на восстанавливающиеся карнизы, деревянные куски складывались в дорогой паркет – интерьер приобретал тот вид, который я и ожидала лицезреть, когда переступала порог этого дома. Причём, судя по тому, как резво работает рефент, разрушения случились не так давно. Что же здесь произошло?

А потом я увидела это…