– Елена Борисовна. – окрикиваю ее.

Оборачивается и натягивает дежурную улыбку.

– Здравствуйте, Александр Михайлович.

– Как удачно я вас застал, – усмехаюсь. – А то звоню-звоню, а вы трубку не берете.

– Телефон дома забыла, – виновато пожимает плечами. – В свой выходной не очень хочется вести светские беседы.

– Ну хорошо, пойдемте ко мне в кабинет.

– Это срочно?

– Очень, – многозначительно делаю акцент и поджимаю губы. – Пойдемте.

Иду вперед к кабинету и слышу, как Елена следует за мной. Вхожу в приемную, а затем и в кабинет.

– Присаживайтесь. – киваю на свободный стул, а сам усаживаюсь в кресло во главе стола и утыкаюсь в экран ноутбука. Надо же найти это чертово видео.

– Александр Михайлович, я очень спешу, – торопит Елена. – Давайте завтра решим все вопросы.

– Я не займу много вашего времени.

Она все же присаживается за стол и нервно дергает ногой в ожидании. Ничего-ничего, после того как меня несколько раз выдрали за сегодняшний день, ее спешка просто цветочки.

Вот оно. Ничего себе, сколько уже просмотров.

– Как вы можете объяснить это?

Поворачиваю к ней ноутбук. Включается видео, и на лице Елены застывает недоумение.

– Господи, что это? – выдавливает она из себя.

– Я вам задал такой же вопрос, – недовольно поджимаю губы.

– Но это неправда. – Романовская отчаянно качает головой, словно и правда не понимает, что происходит, и поднимает на меня глаза.

К сожалению, помочь я никак не могу. Слишком поздно.

– Это видео в публичном доступе в сети, – терпеливо поясняю масштабы бедствия. – Весь город уже гудит на тему того, что наш педагог ведет себя неподобающе, – осторожно добавляю. – Аморальное поведение…

– Вот сволочь, – цедит сквозь зубы Елена.

– Я? – недоуменно округляю глаза.

– Нет. Мой муж, – нервно кусает губы. – Он все это подстроил специально, чтобы опорочить меня.

Все эти подробности мне не интересны. Прессуют меня и школу, и я обязан принять меры. Иначе меня просто сменят и все равно сделают так, как им надо.

– Лен, давайте начистоту, – выдыхаю, очень надеясь на понимание. – Я человек новый. Пока совершенно никого не знаю, и мне сложно за кого-то поручиться. Сверху поступил сигнал – учитель с такой репутацией не может работать с детьми…

– Я поняла, – сухо кивает Елена.

– Мне настоятельно рекомендовали уволить вас по статье. – ловлю ее растерянный взгляд. Черт, так же нельзя. Но какой у меня выход? – Единственное, что могу вам предложить, – написать по собственному. Так у вас останется шанс вернуться.

Это действительно хорошее предложение. Максимум, который я могу дать. Мне очень жаль, но поступить по-другому в данной ситуации я не могу.

– Хорошо. – Елена кивает и судорожно втягивает воздух. Вижу, что она готова разрыдаться, и подаю ей стакан воды. Только без этого, пожалуйста. Не выношу женских слез. Они вызывают во мне отвращение.

– Лен, я не знаю, что происходит в вашей жизни, но надеюсь, что вы со всем разберетесь, – искренне пытаюсь проявить участие. – Со своей стороны могу предложить всестороннюю помощь и поддержку.

– Спасибо, я справлюсь. – Она берет лист бумаги, ручку и пишет заявление об уходе.

Минус один… Откидываюсь на спинку стула, чувствуя себя предателем. Словно сам замутил эту безобразную травлю.

Пьем с девочками чай в лаборантской у Алены. Длинная перемена, можно немного выдохнуть и набраться сил перед старшим классом. Они становятся все более неуправляемыми. Что, конечно, логично и неудивительно, но отнимает слишком много энергии. После урока в их классе я обычно выжата, как лимон.

– Вы здесь? – Наталья заглядывает в лаборантскую. – А я вас ищу.