Даша молчала, и это давало мне некоторую надежду.

– Скажи, Даша, если у мужчины есть заработанные им лично деньги, то разве он не может потратить их на подарок понравившейся женщине? Ведь, если он этого не может, то какая у него будет мотивация их зарабатывать вообще? И какая разница, как называется ПОДАРОК: билет в кино или билет на поезд? Я вот хочу ПОДАРИТЬ тебе поездку на море. Просто потому, что ты мне тоже нравишься, Даша. Потому, что мне ТАК захотелось потратить СВОИ деньги. И ГЛАВНОЕ, Даша: это не накладывает на тебя никаких обязательств, если тебя это беспокоит.

Даша фыркнула, но я видел, что она уже не злится;

– Потому, что это не сделка, а подарок. Подарок, который дарящему порой приносит больше удовлетворения и радости, чем тому, кому дарят. Понимаешь, о чём я?

Даша кивнула.

– Разве нет, например, для матери большей радости, чем видеть радость в глазах ребёнка, получившего что-то в подарок? И кто в этот момент больше рад – ещё вопрос. Разве сделать доброе дело безвозмездно, как тимуровцы, не приносит радость тем, кто эти дела совершает?

Даша задумчиво смотрела на меня и неожиданно спросила:

– Я всё стеснялась спросить тебя про эти татуировки, – она дотронулась пальцем до одной из линий, оставшихся от той встречи, что изменила всю мою жизнь.

– Это не татуировки; это ожоги.

Даша испуганно отдёрнула руку.

– Больно?

Я засмеялся;

– Нет, они давно зажили.

– А от чего они?

– Это тайна. Но тебе я скажу. Потому, что доверяю.

Я помолчал.

– Это молния.

Даша испуганно ойкнула, а я добавил:

– Шаровая.

– Как же ты остался жив? Ведь это всё равно молния!

– Я не знаю, Даша. Может я выжил, а может и нет.

Почему-то у меня перехватило дыхание. Это было странно и немного стыдно. Я замолчал и отвернулся к озеру.

Даша также молчала.

Через какое-то время, справившись с голосом, я сказал ей:

– Вот поэтому это секрет. Не хочу превратиться в подопытного жука в лаборатории. Для всех это был просто пожар.

Даша смотрела на меня округлившимися глазами.

Я усмехнулся:

– И пожалуйста, Даша, не надо смотреть на меня, как на восставшего из могилы упыря. Я живой и тёплый. И уже битый час уговариваю симпатичную девушку разрешить сделать ей подарок. Это не ведь не очень похоже на ожившего мертвеца?

Теперь уже улыбнулась Даша.

– Знаешь, Кирилл, ты меня убедил. Но тебе надо поговорить с моей мамой, потому что обманывать её якобы бесплатными билетами я не хочу, но и сама без неё решить всё равно ничего не могу. Поговори с ней. Ты ведь можешь быть убедительным. Но только не пугай, как ту…дуру в школе. Просто поговори. И если мама согласится, то я на твоей стороне, и с довольствием поеду с тобой.

Всю обратную дорогу Даша продремала на моём плече. Мы почти больше не разговаривали, ибо главное было сказано, и оставалось только дождаться встречи с Дашиной мамой.

К Дашиной маме мы договорились пойти вечером, а до этого решили снова погулять в Таврическом саду, который понравился нам прошлый раз своим относительным безлюдьем в центре города.

Поскольку и у меня и у Даши были с утра дела в городе, то встретиться мы договорились на улице Петра Лаврова у метро «Чернышевская». На выходе из самого метро мне стоять не хотелось; там всегда толчея. На Лаврова расположен Дворец Бракосочетания и Дворец Малютки, где регистрируют новорожденных, и многие добирались сюда именно таким образом.

Плюс два, а по факту четыре кинотеатра (в «Ленинграде» было три зала). Ну и вообще – Центр же.

Придя заранее, я купил сразу два мороженых-для себя и для Даши (опоздает – так съем оба сам!), и поджидал её, заняв свободную скамейку на бульваре. Вдруг пара молодых людей, что сидели рядом и болтали о чём-то, как по команде замолкли и сделали «равнение направо».