– Ты не виновата, что существуют такие ужасные люди.

Услышав его слова, я усмехнулась сквозь слезы. Я не согласна с ним, ведь виновата всё же была я. Знала, что он исламофоб, знала, что он плохой, но ожидала от него что-то хорошее. Осознание этого всегда разрушало меня до основания.

Обняв его крепко, я почувствовала, как с щёк стекают слезы, пропитывая толстовку брата, а дыхание сбивалось, словно мне не хватало кислорода, хотя я набирала больше воздуха в легкие, чем требовалось. Глаза затуманились, а в горле саднило. Тогда я закрыла глаза и ещё сильнее прижалась к брату, словно он был моей единственной опорой в этом мире.

После того как проплакала минут три, я отодвинулась от брата, избегая его взгляда. Но он повернул меня к себе и, заглянув в глаза, сказал:

– Это нормально.

Может быть, но мне так не казалось. Ощущения были такими, что я требовала от него жалости, хотя мне вроде полегчало.

На его слова я коротко кивнула и вернулась на свое прежнее место за столом. Мой сок ждал меня, поэтому я выпила, чтобы прийти в себя. Али подошел к шкафу и, достав оттуда стакан, вернулся ко мне. Кивнув, чтобы я отодвинулась, он присел рядом со мной. Со стуком поставив стакан передо мной, он сказал:

– Наливай.

Я повернулась к нему, заметив легкую улыбку на лице. Усмехнувшись, я открыла яблочный сок, который был наполовину наполнен. Я налила сок и уставилась на него. Благодарно кивнув, он потянулся за стаканом, и лишь проследив за его рукой, я заметила забинтованные костяшки пальцев.

– Что случилось? – вырвалось у меня.

Брат проследил за моим взглядом и, крепче схватив стакан, поднес к губам. Сделал несколько глотков, пока я ожидала его ответа.

– Это из-за того придурка.

– Что? Вы подрались? Он умер? – спросила я, ожидая отрицательный ответ.

– Ты волнуешься за него? – возмутился брат.

– Я волнуюсь за тебя. Думаешь, после убийства тебя оставят в покое? Нет, потому что тебя засудят даже строже из-за нашей религии. Хочешь, чтобы мы с мамой вышли работать? – Я остановила поток слов, вырывающихся из меня без моего согласия.

– Я понимаю, Сами, но я не стал убийцей… – сказал Али, размышляя, и в конце, указав указательным пальцем, прояснил. – Благодаря Алисе.

– Она была там? – спросила я и глотнула сок.

– Да, если бы не она, всё закончилось бы печально. И твой сценарий мог бы стать реальностью.

Я наклонилась вперёд, чтобы рассмотреть его лицо. Не было никаких признаков того, что он участвовал в драке. Его волосы, которые раньше были коротко подстрижены, теперь немного отросли после нашей разлуки и были аккуратно уложены назад. На его лице не было никаких следов от ударов: ни синяков на скулах, ни кровоподтёков под глазами, и губы были целы.

– Серьезно?

– Сами, – серьезно сказал он, привлекая мое внимание – Пожалуйста, чтобы ни было, просто не приближайся к этому парню. Он ненормальный.

– Я знаю, – беззаботно ответила я.

– Нет, не знаешь, – уверил меня брат.

Я бросила на него вопросительный взгляд.

– Этот псих позволил бы мне избить его до смерти.

Спустя около трёх месяцев

Закинув рюкзак за спину, я вышла из квартиры. Вызвав лифт, который поднимался так долго, что я даже успела вздремнуть, услышала, как с привычным звуком он открылся. Благо никого не было, поэтому я быстро зашла внутрь. Нажав на самый конец, я почувствовала, как лифт начал движение.

Вытащив телефон, я проверила уведомления. Было одно от Мерта.

Даже не увидев его сообщение, я невольно улыбнулась. Мне просто хотелось снова увидеть его, и чтобы он наконец помирился с моим братом. Это всё, что я хотела, однако, думаю, это будет не так легко, как я воображаю.