– Ульян, ты можешь идти играть, только мы договариваемся, приходишь сразу же, как я позову тебя, – обратилась я к дочке.

– Да, мамочка! – она спрыгнула со стула и подошла ко мне. – Я тебя люблю, – прошептала она на ухо и обняла за шею.

– Я тоже тебя люблю, больше жизни! – прошептала я, обнимая свою кроху в ответ.

Поправив резинки на косичках, подтянув сиреневые леггинсы и розовую тунику, я отпустила Улю в детскую комнату и стала наблюдать, как она снимает кроссовки и бежит в лабиринт.

После обеда дочь вновь попросилась в лабиринт, и поскольку мне сегодня на работу возвращаться не нужно, я решила побыть немного в кафе и выпить кофе, пока малышка тратит энергию.

Домой мы шли с Ульяной через центральный парк, здесь можно было покормить уток и голубей. Я снимала квартиру недалеко от работы, да, выходило дороже, но я могла в любой момент выскочить на полчаса и проверить дочь, когда она болела. Я доверяла няне, но материнское сердце в такие дни было не на месте.

Зайдя в супермаркет за продуктами, мы весело обсуждали, что будем готовить на ужин. В этот момент мне показалось, что за нами наблюдают. Аккуратно оглядевшись и не увидев никого подозрительного, я расслабилась.

Наша уютная двухкомнатная квартира на третьем этаже девятиэтажного дома меня привлекла тем, то уже была меблирована, и мне оставалось только купить кровать для Ульяши. Да и цена была в принципе приемлема, а еще я находилась подальше от матери. Как только Валентина Антоновна увидела меня с животом, то устроила такие разборки, что я сразу же сбежала.

Отправив дочь переодеваться и мыть руки, сама, стала выкладывать продукты из пакета и вспоминать тот самый день.

– Ты опозорила всех нас, принеся в подоле! Как ты могла раздвигать ноги и не думать о последствиях? Голова у тебя вообще есть? Зря я тебя родила, – прикладывая руки к груди, стала причитать она, – нужно было аборт сделать!

Я смотрела на мать во все глаза и не верила в сказанную ей фразу. Как может так женщина говорить о своем ребенке? Неужели она действительно думала, оставить меня или нет?!

– Ты сейчас же пойдешь к врачу и избавишься от этого! – мама некультурно ткнула мне пальцем в живот.

– Уйди! – оттолкнула я ее конечность. – Это моя жизнь, и распоряжаться ею ты не имеешь права, а тем более говорить такие вещи про моего ребенка. Мама, ты же бабушкой будешь, – попыталась я достучаться до родительницы.

– Ах ты дрянь! – попыталась она дать мне пощечину, а я успела перехватить ее руку и отвести ее в сторону. – Ты не смеешь мне указывать! А я твоя мать, и ты живешь в моем доме!

– Эта квартира нашей семьи, а не твоя личная. Но если я тебе мешаю, то съеду в ближайшие дни, – заверила я ее.

– Ты сможешь остаться в ней только с одним условием! – процедила Валентина Антоновна сквозь зубы. – Если избавишься от своего рюкзака!

***

– Мам, я все сделала, – отвлекла меня от воспоминаний дочь. Она уже переоделась в зеленые шортики и такого же цвета футболку с принтом из любимого мультика. На ногах ярко-красные носки с дед морозами – это самые любимые. А вот тапочки она надевать ни в какую не хотела.

– Тогда бери свой фартук, и будем с тобой готовить… – я сделала многозначительную паузу, чтобы дочь сама определилась что она хочет сегодня сделать.

– Пиццу! Чур, я нарезаю ананасы, а ты курицу, – счастливо воскликнула она и придвинула к себе поближе разделочную доску.

– Как скажешь! – внимательно следя за малышкой, чтобы она делала все аккуратно, я быстро нарезала нужные ингредиенты.

– Тесто я сама, – хитро улыбаясь и откладывая нож, Ульяша первая взяла скалку.