Но ужасная правда была в другом. Сколько я не пыталась, так и не смогла переступить через вбитые с малолетства моральные принципы. Пример истинной пары, которой были родители, всегда стоял перед глазами: пропитанные теплом слова, нежность в мимолетных прикосновениях, взгляды, полные ласки и любви…

Максимум бунтарства, что я себе позволяла – нецензурные ругательства, которых с каждым днём становилось все больше в речи.

– Я звонил кое-кому, – сменил тему отец. – По старой памяти. На столе листок с номером. Договорись сама. Скажешь: от Скайла.

– О чем? Кто такой Ска…

– Не важно, кто. Посредник, звено в цепи. Я нашел тебе репетитора из колледжа, учится на старшем курсе. Алексис.

Я удивленно тряхнула головой, оттого непослушные, практически белые пряди – совсем как у мамы – упали на лицо и мягко пощекотали нос. Раньше так делала она. Теперь я забрала эту привычку себе…

– Алексис? Да у нас каждый пятый в колледже – Алексис, Алекс, Лекс. А фамилия есть? Мы знакомы? Сколько…

– Нисколько. Бесплатно.

– Да, но…

– Ты вчера жаловалась на учебу? Я добыл тебе решение проблемы. Прояви благоразумие и подчисти все свои хвосты. Ясно? А мне пора на работу.

– Но сегодня воскресенье.

– В деревенской администрации опять напутали с комбайнами и коровами, – Шинтер подошёл к двери, накинул легкое пальто и, не оглядываясь, добавил: – Учись, Одри, хорошо учись. Ты должна выбраться из этой навозной кучи.

Размеренно стуча колесами, электричка уносила меня из маленького Хольсмитта в Антей. Прислонившись лбом к прохладному стеклу, я погрузилась в свои невесёлые мысли.

Отец был прав. Или хорошее образование, или удачное замужество. К последнему я готова не была. Абсолютно. Да и кандидатов подходящих не наблюдалось даже на горизонте. А вот образование… Долбанное образование! Отец в том году дернул за старые потрепанные ниточки и сумел протолкнуть единственную дочь в экономический колледж, который когда-то окончил сам. Он, конечно, знал, как лучше, где выгодней, и что перспективней… для него самого, для другого альфы, возможно, даже для какой-нибудь другой дочери, если б такая имелась. Но не для меня. Спрос, предложение и равновесная рыночная цена оставляли в моей голове эфемерные следы, которые истаивали из памяти, словно сахарная вата во рту.

Я снимала крохотную студию в двадцати минутах ходьбы от колледжа. Деньги на жилье зарабатывала, как могла, совмещая ненавистную учебу с работой, точнее даже с тремя. По утрам вторника и четверга я систематически прогуливала первые две пары, потому что учила семилетних мальцов брассу и кролю в центральном бассейне города. Да, плавала я отменно! Занятия с личным тренером, когда в семье ещё были на это деньги, не прошли даром. Да и в отпуск на моря мы ездили минимум три раза в год. Раньше… Зато теперь я сама занималась с детками богатых родителей, и это была основная статья моих доходов – на жилье и еду.

Вечерняя подработка районным курьером приносила куда меньше кю, а вот сил и времени отнимала с лихвой. Самое «рыбное» время для курьера, как и для таксиста – вечер пятницы и суббота, в эти дни можно было либо неплохо подзаработать, любо огрести неприятностей от перебравших спиртного альф. Оттого у меня выработался рефлекс – сторониться темных переулков и сомнительных подворотней. Эти деньги я откладывала в копилку, а потом спускала на откаты преподавателям за «удвл» в зачетке.

А вот третий способ заработка был самый недоходный, зато для души. Я рисовала, и маркерами, и ручками, и лайнерами – все понемногу. Заказов на скетчи было немного, но зато меня непременно брала гордость, когда по пути в колледж я проходила мимо кофейни и заглядывала внутрь сквозь огромные окна. На стене позади продавца красовалось меню с рисунками ароматных круассанов, пышных булочек и пончиков с шоколадной глазурью… С моими рисунками! Вырученные за этот заказ деньги, я отвезла в Хольсмитт и припрятала в своей комнате, чтобы не было возможности спустить их в городе. Эти кю были отложены на мечту. Открыть копилку можно будет лишь тогда, когда наберется нужная сумма для первоначального взноса в академию искусств. Вот тогда-то и можно будет бросить ненавистный колледж.