Я также беспокоилась, что Ефим изменит своё отношение к маме: использовала его и сбежала к другому. Надо мне всё исправить и не дать им развестись.

Новость о том, что мама ушла, Ефим воспринял стойко. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Прочёл записку, скомкал, кинул в мусорную корзину и предложил заказать пиццу на обед.

– Мама его совершенно не любит, – желая смягчить удар, сказала я. – У неё временное затмение. Она вернётся.

– Как насчёт пиццы, какую ты хочешь? – спросил он.

– Какая пицца? – опешила я. – Тебе всё равно, что мама ушла?

– Нет, не всё равно, но, как говорится, насильно мил не будешь.

Произнёс он это сурово. Его глаза почернели, стали жёсткими. Впервые видела его таким – обычно он выдержан, ровно себя ведёт, держится дружелюбно и по нему трудно определить, что у него на уме. Его ответ разочаровал: он не кинулся к телефону и не начал умолять мать вернуться.