Я неготовая была!
Гулять по крышам и карнизам
Пыталась, убегала я.
Но наконец-то совершилось:
Упала кубарем с небес!
Ведь боги – это те же люди!
На небе нет свободных мест…
Не хочу я быть послушной!
Не хочу я быть послушной,
Это скучно, это душно!
И со всеми очень дружной
Надоело быть вдвойне!
Я хочу ругаться матом,
Пить, курить и быть как атом,
На гражданке быть солдатом,
Как на атомной войне.
Сверху вниз взрываться бомбой,
Чтоб спасались в катакомбах
От меня людишки-«зомби»,
И боялись, как огня!
Я стреляла бы словами
И глазами, и руками,
Порвала бы цепь огнями,
Фейерверками звеня!
Жизнь живою мне прожить бы,
Никому не угодить бы!
Всем назло по воле судеб
Закатить переполох.
Запретить слова: «не знаю»,
«не хочу» и «не желаю»,
Я отлично понимаю,
Что мой план не так уж плох!
Я хочу ходить, похожей
На «хабалку» с наглой рожей,
Чтоб кидаться на прохожих,
Чтоб у них случился шок!
Танцевать, когда ругают,
Всех кусать, если мешают,
Обзывать, кого не знаю,
Чтобы вдребезги замок!
И ходила бы, свистела,
Даже если б не умела!
А потом бы я взлетела
Высоко, так, чтобы «Ух!»
И плевала б на прохожих,
Потому что вид скукожен,
Потому что кислы рожи,
Каждый – нем и слеп, и глух!
А потом с планеты этой
На другую на планету!
Пулемётом бы по свету!
Отыскать на Марсе жизнь…
А потом вернуться летом
С утюгом и пистолетом,
Всех взорвать махровым цветом —
Масса серая, держись!
Это всё не так уж сложно…
Если хочется, то можно,
Не теряя осторожность,
Делать всё, что захочу!
Лишь бы вновь не стать послушной
И со всеми очень дружной!
Снять со всех бы лоск наружный —
Оголившиеся души
Чтоб отправить к палачу!
«Ах, я – писатель!…»
Муки творчества
Златые муки творчества
Хранят от одиночества,
Не верят в лже-пророчества,
Ждут вдохновенья плеть.
Спасают от бессонницы,
Стреножат мыслей конницу,
Надолго мне запомнятся
И не отпустят впредь.
Нелегка судьба поэта
Нелегка судьба поэта:
Путь незрим и заковырист.
Жизнь меняет «то» на «это» —
Ум критический извилист.
Непредвзятое сомненье
В строках, рифме и размере
Мучит хуже несваренья!
Смысла поиск – в той же мере…
Завертелась мысль было,
Музы голос что-то шепчет —
В танце быстро закружил он
Неразборчиво, беспечно…
Но умчалась мимоходом!
Результат был неизвестен.
То ль нужда, а то ли – мода
В строках современных песен?
Не оценят. Не запомнят.
Хоть прочтут – на том спасибо!
Сердца хладного не тронут
Стихотворчества изгибы.
Вдохновению
Ответвления и строчки —
Вдаль за призрачной мечтой.
Распустившиеся почки:
У весны приём простой.
Ускользающие мысли,
Позабыв про свою роль,
Заметались и повисли…
Чай остыл – согреть изволь.
Тихо, тише – звук затихший.
Рыбка, хвостиком вильнув,
Уплыла. А мальчик рыжий
Сидит, к удочке прильнув.
Плеск воды ласкает уши,
Звуки города прикрыв.
«Неужель опять послушна?» —
Загноил души нарыв.
В облака зарывшись взглядом,
Небо птицы стерегут.
Одержим стал кто-то садом:
Ищет в нем покой, уют…
Затревожил, запорошил
Лёгкий снег – лебяжий пух.
Словом резким огорошил
Кто-то мой ранимый слух.
Закачались ветки нежно,
Заскрипело на душе.
Кто же стих мой так небрежно
Сочинил, «надев» клише?
Вот они, ручьи желаний —
Потекли, развеселив!
Жаждут письменных посланий,
Как моря зовут прилив.
Точка. Строча. Снова точка.
Перепутаны ключи.
С ложкой дёгтя мёда бочка —
Ум от скуки полечи!
Ветра вольное касанье
Встрепенуло, понесло!
Где души моей признанье?
Сквозь мечтанья проросло…
Меня нет
Рыжей радостью светясь,
Я упала носом в грязь.
Вылезла на Божий свет,
Поняла: меня здесь нет!
Удивлённо обернулась,
Снова навзничь поскользнулась,
Испугалась, отряхнулась,
От советов отмахнулась
И пошла, куда глядят…
Ополченцы встали в ряд.
Как же много их внутри!
Возьми ластик – всех сотри.