– Нет, Лиз, ты неподражаема! – Из-за чашки с кофе на девушку смотрели смеющиеся глаза.

– Хотелось бы такой быть.

– Не надо. Ты у нас девушка выдающаяся. Такая умная, что становится страшно, отважная и добрая, а еще с широким кругом интересов. Мне за таким разнообразием не угнаться. Наука, право, медицина, здоровое питание, книги, музыка, а теперь еще и кулинария. Кто знает, чем еще ты займешься?

– Научите меня пользоваться оружием?

– С чего это вдруг? – Джон в растерянности поставил чашку на стол.

– Возможно, это одно из моих разнообразных увлечений.

– Лиз!

– По ночам мне снятся кошмары.

– Милая. – Он взял девушку за руку. – Расскажи мне.

– Все время снится та ночь. Знаю, это нормальная, ожидаемая реакция.

– Однако от этого не легче.

– Верно. – Элизабет уставилась в поваренную книгу. Вот бы и ее мир стал снова таким же простым и понятным, как сочетание ингредиентов и порции, что там описаны.

– А еще снится, что меня привели на опознание преступников. Только Короткий меня видит. Я это точно знаю, потому что он ухмыляется. А потом отводит руку за спину, как в ту ночь. И вот он вынимает пистолет. Все как в замедленной киносъемке, и никто ничего не предпринимает. А потом он стреляет в меня через стекло.

– Лиз, он тебя не видел.

– Знаю. Это разумное логическое объяснение. Но страхи и другие эмоции возникают на подсознательном уровне. Я стараюсь не заострять на них внимания, все время нахожу себе какое-нибудь занятие.

– Может, связаться с твоей матерью?

– А зачем?

При виде неподдельного изумления Элизабет Джон с трудом сдержался, чтобы не выругаться.

– Ты сказала, что не хочешь ни с кем разговаривать, но…

– И сейчас не хочу. А в чем, собственно, дело? Я понимаю, что именно происходит и почему. Процесс, через который должно пройти мое сознание. Но Короткий меня убивает, понимаете? Либо здесь, в доме, потому что во сне он меня находит, или во время процедуры опознания, где меня видно сквозь стекло. Боюсь, он и правда меня найдет, увидит и убьет. И чувствую себя беспомощной, не способной защищаться. Ведь у меня нет ни сил, ни оружия. А я не хочу быть беспомощной и должна себя защитить.

– И ты полагаешь, умение стрелять сделает тебя менее уязвимой, поможет контролировать ситуацию?

– Думаю, это правильный ответ.

– Что ж, тогда будем учиться. – Джон достал пистолет, вынул магазин с патронами и отложил в сторону. – Это «Глок 19», стандартная модель. В магазине пятнадцать патронов.

Джон протянул девушке оружие.

– Полимер. Я читала.

– Кто бы сомневался.

– Не такой тяжелый, как мне казалось. Но сейчас он не заряжен и потому весит меньше.

– Пока не будем его заряжать и поговорим о правилах безопасности.

– Хорошо, – согласилась Элизабет, глядя в глаза Джону.

Объяснив основные моменты, он предложил девушке встать и показал, как правильно держать оружие и наводить на цель. В этот момент пришла Терри.

– Господи, Джон, что ты делаешь?

– Пистолет не заряжен, – поспешила оправдаться Элизабет.

– И тем не менее!

– Оставь нас ненадолго, Лиз.

– Ладно. – Элизабет с неохотой, которой от себя не ожидала, вернула оружие Джону. – Пойду к себе.

– О чем только, черт возьми, ты думаешь? – набросилась на него Терри, едва Элизабет вышла из комнаты.

– Девочка хочет научиться обращаться с оружием.

– А мне охота заполучить в постель голого Джорджа Клуни, но я не рискую его похитить. Пока.

– Ей снятся кошмары.

– Какая ерунда. – Терри открыла холодильник и достала колу. – Прости, Джон. Понимаю, девочка на пределе, но ведь дать ей в руки служебное оружие – не выход из положения. Проблемы это не решит.

– А она думает иначе. Не хочет чувствовать себя беззащитной. Разве можно за это винить? Можно сколько угодно твердить, что она в безопасности и мы готовы ее защищать, но она понимает, что бессильна перед сложившимися обстоятельствами. И не важно, что говорим мы, имеет значение лишь то, что она чувствует.