Когда лежать ей наскучило, Каролина подошла к зеркалу и провела рукой по лицу, присмотрелась. Ее отражение было прекрасным. Карамельного оттенка локоны волос красиво ложились на плечи, бронзовый оттенок загара контрастировал с белым халатом, в котором она была. Она перевела взгляд на лицо. Густые соболиные брови, очерченные скулы и линия подбородка. Верхняя губа, в силу своей формы, была всегда немного вздернута, показывая передние зубы. Выражение лица было как у удивленной встревоженной девочки, которая не понимала, что ей делать и что с ней происходит. Оно было такое кукольное и юное, свежее. Каролина была красивой, иногда даже сама не осознавала насколько. Взгляд упал ниже, и она слегка распахнула халат, оголяя тело. Точеная фигура, как у куклы Барби. Она смогла бы рекламировать нижнее белье или быть ангелом Виктории Сикрет. Не удивительно, что парни на пляже не сводили с нее глаз, наблюдая за обтянутой фигурой в гидрокостюме. Но Каролину не сильно мотивировал интерес противоположного пола в свою сторону. Она была влюблена в серфинг, дружбу с Викторией и беззаботную жизнь на побережье океана. Желала остаться такой-же юной и влюбленной в жизнь.

Затянув потуже шелковый ремешок халата, Кэр подошла ближе к зеркалу, прильнула к стеклу почти вплотную и стала разглядывать себя. Пальцы скользили по коже, губам. Отражение в зеркале завораживало ее не меньше, чем окружающих. Она смотрела себе в глаза и замирала. Рассматривание своего отражения – как неотъемлемая часть любви к себе как к частице этого мира было одним из ритуалов Каролины. Ей нравилось то, как она выглядит. Еще с детства она усвоила, что папа любит ее потому что она выдалась такой красивенькой куклой – принцессой, а мама восхищалась внешним видом девочки в красивых нарядах, которые она иногда шила для дочки сама и тем, как другие мамочки завистливо обсуждали ее белокурого ангела. С детства у нее сложилось впечатление, что стоит ей перестать быть такой хорошенькой или просто вырасти – как вся родительская и вселенская любовь уйдет от нее, мир отвернется. Каролина боялась взрослеть.

Звонок входной двери заставил девушку вздрогнуть. Поверить не могу! Она еще и приехала?! – возмущение росло.

Каролина хмыкнула, поправив волосы, и спустилась вниз. Больше никто к ней так не заявлялся. В дверях стояла Виктория. Черное худи, синие джинсы скини и белые кеды. В руках у нее был не прозрачный пакет. Девушка улыбалась и выглядела так, словно пришла к себе домой.

– Можно зайду? – поинтересовалась она из приличия и попыталась сделать шаг, но Каролина не дала ей этого сделать, оперевшись на косяк двери и скрестив руки на груди.

– Кажется, ты уже сама разрешила себе приехать и войти, когда я тебе не ответила.

Лицо Каролины выдавало тихую обиду.

– Ты проигнорировала намеренно.

– Смысла не меняет. – фыркнула Кэрол, все еще стоя в дверях и перекрывая подруге пространство.

– Ты обижаешься что не сказала про доску?

– Ты пропала с позавчерашнего вечера.

– Ну ты же знаешь меня. Не смотри так. Я ничего тебе не объясню и не скажу того, чего ты ждешь. Мне нужна твоя поддержка, я не просто так приехала.

Вик вошла сразу после того, как Каролина отступила на два шага назад. Проходя мимо Каролины, она взяла ее рукой за подбородок и послала губами воздушный поцелуй. Это выглядело дерзко. Кэр успела лишь обернуться в след удаляющейся подруге и захлопнула входную дверь.

Когда Кэрол поднялась и вошла в свою комнату, худи Виктории уже валялось на полу. Заметив появление Каролины, подруга улыбнулась своей широкой улыбкой кошки и стала приближаться. Кэр знала эту улыбку и не раз видела ее у подруги. Это означало игру и желание. То, что она выбрала себе жертву. Ошарашенно продолжая смотреть в глаза Виктории в поисках ответов, Кэрол даже не успела ничего сказать, как девушка приблизилась к ее лицу, приложив ладонь к щеке. Каролина стояла неподвижно, но не отступала и никак не препятствовала подруге. Сердце начало стучать сильнее, эта ситуация была непонятной и вызывала волнение. Каролина взяла ее руку в свою и убрала от лица. Виктория продолжая молчать и лукаво улыбаться.