Слишком беззаботно.

– Мне послышалось, или машина к дому подъехала?

Она вскакивает он четкого вопроса, испугавшись, видимо, приезда родителей, но я ловлю ее за бедра, разворачивая задом к себе, прижимаю к члену, придерживая за животик. Вхожу снова, выгибаю ее тело, присасываясь ртом к ушку.

– Ты у нас не одна такая шутница, – шепчу, сжимая рукой ее грудь.

– Тоже нервничаешь?

Ее дыхание сбито, она исступленно двигается вместе со мной, подводя меня к разрядке.

– Еще как, – усмехаюсь, – никогда не драл русалок.

Загибаю ее, ставя на четвереньки, раздвигаю бедра, чтобы можно было проходить до самого конца. Стараюсь быть аккуратным, все-таки у нее первый раз. Но голову туманит окутавший запах. Вжимаюсь в ее бедра сильнее, натягивая их на себя, и взрываюсь с животным рыком, не переставая двигаться, пока последний электрический разряд не утихает. А затем, не выходя из нее, склоняюсь к ее спине, провожу языком по выпирающему позвоночнику. Я не могу отпустить ее. Не могу подняться сам и уйти. Я все еще хочу чувствовать ее. А еще хочу, чтобы она пошутила, потому что сейчас я смог бы посмеяться.

– Давай, Леш, – хрипит Анюта, – хвост мой ты уже порвал, теперь еще раздави меня.

Смеюсь над "порванным хвостом", перекатываясь с нее на соседнее место. Тут же притягиваю ее к себе, присасываясь к ней губами. Теперь меня уже пускают в рот, и я могу играть с ее языком своим. Только вот русалка какая-то вялая.

– Устала?

– Как будто марафон пробежала, – бурчит она, но все же улыбается.

– Надо поработать над твоей выносливостью. Завтра ночью будешь плыть против течения пятнадцать минут.

– Если только ты будешь плыть со мной, – взгляд какой-то просящий.

– О, – провожу ладонью по ее телу, – я теперь до самого отъезда буду с тобой плавать, русалка, – ухмыляюсь.

– Родители приедут через два дня.

– Скажешь, что тебе надо в город. Мы придумаем что-нибудь.

Есть что-то необыкновенно теплое лежать с ней вот так и наблюдать рассвет из окна ее старенькой комнатки. Мы оба не спим, перекидываясь разными фразами. Ничего важного мы не сообщаем друг другу, ничего серьезного не узнаем друг о друге. Сейчас это было бы лишним.

И когда она засыпает, положив голову на мое плечо, я не хочу тревожить ее и не ухожу. Бережно укрываю нас обоих, жалея, что не могу дотянуться до окна, откуда уже светят солнечные лучи, и закрываю глаза, уперевшись подбородком в ее макушку.

И только тут до меня доходит. Я трахал ее без резинки. Черт! Как такое могло случиться? Я же всегда пользуюсь презервативом! У меня никогда не было незащищенного секса. Я даже с Золотаревой никогда не трахался без него! А сейчас у меня его даже с собой не было. Пачка валяется в бардачке тачки и в сумке. Но на реку я с собой ничего не брал. Кто мог знать, что мне встретится там русалка, которая будет не против напоить меня "чаем"?

ААА! Сегодня дебильный день. Я же взрослый мужик, но косячу, как пацан. Пялился из кустов на бедную девчонку, потом напугал ее резким выпадом по поводу голого купания, напросился на "чай", испугался родителей… и мало того, что не предохранялся, так еще и кончил в нее.

***

Если бы не Саня, с чертовой яблоней мне не справиться. Парень орудует электропилой и лопатой, словно родился с ними. Никогда не подумал бы, что этот парень умеет работать руками. А я вот нихрена не догоняю, как вытащить остатки спиленного древнего дерева из земли. Но делаю знающий вид, потому что Анюта за мной наблюдает и на милом, покрытом веснушками лице, проступает недоверчиво-саркастичное выражение. Не то, чтобы оно меня обижает, но все-таки я взрослый парень и должен уметь управляться с этим простым, по ее мнению, действием.