Мою поездку кроме как бегством не назовешь. Я бежала от всех этих ссор и скандалов в доме, бежала от мамы и бежала от Олега. Любила его, но бежала. Я не могла простить ему тех оскорбительных и унизительных слов в мой адрес. Да и зачем укреплять отношения, если я ему не подхожу? Чтобы потом расстаться? Чтобы потом еще больше страдать? Да, можно было бы поговорить с ним об этом, но тогда на такую пикантную тему не разговаривали, тем более я со своим воспитанием. Поэтому мой побег избавлял меня сразу от всех этих проблем. Но так ли это?

Моя поездка не задалась с самого начала. Еще в Риге на вокзале руководитель группы сообщил нам, что на двоих авиабилетов нет и кому-то придется вернуться домой. Никто возвращаться не хотел, так как каждый уволился с работы и выписался с места своего жительства. В связи с этим решили, что те, кто прибыл последним, и должны были остаться. Последними оказались я и моя сотрудница Таня, но и мы отказывались возвращаться. Тогда руководитель предложил нам самим оплатить свой перелет, сказав, что эти затраты будут возмещены по прибытии на место. Нас это тоже не устраивало, так как у каждой было всего по пятьдесят рублей в кармане. На выручку пришел молодой парень из Риги. Он предложил свой билет моей подруге, а деньги на авиабилет себе и мне он сказал, что попросит у родителей. Так нам с Татьяной повезло остаться в группе.

И вот наша небольшая команда таких же отчаянных, как я, прибыла в Комсомольск. Встречающий распределил нас по комнатам общежития, а с утра мы уже толпились в поликлинике для медосмотра. На следующий день наша группа рассматривала объект, где нам предстояло работать. Парней определили к слесарям, а нас, девчонок, на штукатурку. Умела ли я штукатурить? Само собой, нет. Мастерок, терка, полутерок – это новые слова в моем лексиконе и новые предметы, которые я раньше не держала в своих руках. Но я никогда не боялась учиться чему-то новому, не боялась трудностей. Вот и на этой стройке, будучи уверенной в себе и в своих способностях, я взялась за освоение новой профессии. Это оказалось даже весело – набрасывать раствор на стену. Пока учились, мы с девчонками с головы до ног были покрыты этим самым раствором. Но на учебу нам дали всего три дня, поэтому смех и веселье мы оставили на потом и серьезно занялись делом. Мне хватило двух дней, чтобы научиться прилично набрасывать раствор. А с каждым трудовым днем я совершенствовала свои навыки и оказалась одной из лучших в нашей группе. Ну а подсобными рабочими у нас были зэки на вольном поселении. Они готовили нам раствор для штукатурки, подносили его, подавали, если мы стояли на лесах.

В то время когда мы штукатурили, зэки пялились на наши ноги и задницы. Они считали увлекательным оценивать наши фигуры за нашими спинами. Нам тогда лет по двадцать было, все девчонки молодые, симпатичные, фигуристые. А они мужики уже взрослые, им от тридцати до пятидесяти лет. Все они были преступниками, хоть и на вольном поселении. Но мы старались не обращать внимания на их издевки, но слушать это было неприятно, к тому же мы очень их боялись.

– Какие у тебя красивые и сильные ноги. Ты занималась спортом? – услышала я за своей спиной грубый мужской голос.

Я медленно обернулась. Передо мной стоял высокий широкоплечий мужчина. Взгляд его карих наглых глаз сверлил меня насквозь. Он стоял, насвистывая и высокомерно улыбаясь. Я тогда еще не знала и даже не подозревала о том, что именно этот мужчина присмотрел меня для себя, предупредив остальных рабочих не заигрывать со мной.

Он оказался бригадиром, но таким же зэком, как и все. Подчиненные его боялись, бояться стала и я сама. За что он сидел, а точнее, по какой статье отбывал срок, я не стала выяснять, мне это было неинтересно. Он меня пугал уже одной своей внешностью. Нет, он не был безобразен, но его мощная фигура, его карие прищуренные глаза, которые всегда смотрели на меня в упор, и эта щель между двумя передними зубами, благодаря которой у него был художественный свист, – все это наводило на меня ужас. Я в сравнении с ним была маленькой беззащитной букашкой. Как звать его, я не запомнила, знала только, что он молдаванин и ему сорок два года.