Явления объединения и распада государств, сопровождающие историю земной цивилизации, обнаруживают закономерную схожесть с изменениями языков, которые известны, как ассимиляция и диссимиляция. Хотя сакраментальный вопрос «есть ли жизнь на Марсе» все еще ждет своего разрешения, мы можем, основываясь на данных языкознания, уже сейчас ответить на вопрос об обитаемости других систем во Вселенной.

Современная филология все многообразие языков объясняет возникновением двух базовых дерев с дальнейшим слиянием и разветвлением их ветвей. Причем прослеживается слияние их самых нижних ветвей. По этим древам языки делят на индо-европейские и сино-кавказские или, – по терминологии языковедов XIX в., – на семито-хамитские и яфетические. Такие первоначальные названия двум основным языковым группам были даны, исходя из легенды о Ное, по имени его сыновей Сима, Хама и Яфета. Тот факт, что сыновей трое, а языковых групп только две, свидетельствует о добросовестности ученых прошлого века, которые в ходе исследований выделили только два явно выраженных класса первобытных языков.

Из живущих на Кавказе к сино-кавказцам, наверно, относятся некоторые народности Грузии и Северного Кавказа. Интересны также новые названия республик и географические названия. Например, Осетия – Алания, Якутия – Саха, остров Сахалин, видимо, назван по имени двух соседствующих племен Саха и Алан. По некоторым сведениям, японцы – это племя аланов, жившее на территории Китая; есть упоминания о сходстве языка и иероглифов исчезнувших древних египтян с китайскими. Помимо языковых признаков родства сейчас достаточно изолированных и удаленных народностей имеются и культурные свидетельства их общности.

В одном из доперестроечных номеров журнала «Знание – Сила» эти два языковых древа были изображены произрастающими: одно, индо-европейское – из Месопотамии, другое, сино-кавказское, – из восточной Африки. Данные палеонтологии не противоречат представлениям о возникновении жизни в этих двух отдельных и, по тем временам, достаточно далёких друг от друга оазисах. При этом независимое развитие органического мира происходило столь единообразно, что венцы эволюции биоорганизмов оказались способны и к общению, и к faire la amour, и давать жизнеспособное потомство. И вот совсем недавно (примерно октябрь 1997 г.) прозвучало в одной из радиопередач сообщение, что ученые, исследовав останки неандертальца, обнаружили несоответствие его генного набора и современного человека с выводом об опровержении нашего происхождения от неандертальца и, – в подтексте, – сомнение в непогрешимости теории происхождения биологических видов Дарвина. Однако при беспристрастном подходе из этого любопытного факта вытекает единственно правдоподобное предположение о возможном существовании еще третьего очага зарождения первобытной цивилизации, скажем, в долине р. Конго, племя которого, достигнув Франции, по каким-либо причинам, погибло, так и не встретившись со своими братьями по разуму, развившимися из указанных ранее центров. Не отрицаемые и материалистической наукой расовые признаки в большей степени обусловлены местными (географическими, климатическими, почвенными и др.) условиями, нежели первоначальной принадлежностью к тому или иному оазису первоначального зарождения. Ни у кого не вызовет возражений причинная связь возникновения желтой расы с цветом лессовых отложений р. Янцзы и р. Хуанхе и цвета кожи северо-американских индейцев с цветом Красных Скалистых гор и мутных потоков р. Колорадо, хотя и те и другие принадлежат к сино-кавказской языковой группе.