– Грабли убрал, – произнесла серьёзно. – Я на твои провокации не поведусь. У нас есть одна попытка, чтобы разочаровать твоего родителя, напрягись.

Ольшанский откинулся на спинку кресла и задумчиво постучал пальцами по подбородку.

– Да веди себя как обычно. Будь прямолинейна, не стесняйся в выражениях, можешь двинуть ему по ноге, как мне в прошлый раз.

– Ты заслужил, – притворно скалясь, процедила.

– Вот, зафиксируй это выражение, – усмехнулся он и вышел из машины.

Гад!..

Глава пятая

Не думала, что всё настолько серьёзно, но, когда на нас нацелилась камера видеонаблюдения, а голос в динамике спросил, кто мы и по какому делу, поняла, как крупно влипла. Не просто влипла, а провалилась в дерь… гм… в коричневую жижу по самую макушку.

– Я домой… – прошептала испуганно, а ноги сами повернули в обратную сторону.

– Поздно, – Ольшанский поймал меня за руку.

… калитка пикнула электронным замком, отрезая пути отступления.

Во дворе нас встретил телохранитель и по гарнитуре на ухе что-то кому-то доложил. По нам прошлись ручным металлодетектором и отпустили. И если Ольшанский забавлялся происходящим, подмигивая мне, то я вспомнила предков до седьмого колена, моля их о помощи.

Никогда не была трусихой, но тут такое чувство, что на приём к президенту пришла. В кедах и худи…

«Я убью тебя, Ольшанский…» – метал молнии мой яростный взгляд. Надеюсь этот гад воспламенится.

– Ярослав Владимирович, – на пороге нас встречала домработница в униформе. Приятная женщина лет сорока на вид. С идеально убранными в пучок волосами, опрятными руками, которые покоились на белом переднике. – Прошу сюда.

Я прошла в указанном направлении и стала снимать кеды, но Ольшанский покачал головой.

– Рюкзак вешай.

– А-а… – растерянно протянула.

– На приёме не положено снимать обувь, – снисходительно пояснил он и, словно несмышлёную малышку, щёлкнул меня по носу.

Сверкающий глянцем и позолотой вестибюль, язык не поворачивается назвать прихожей. Он плавно перетекал в гостиную, а гостиная выводила на веранду, за панорамными окнами цвела вишня…

Под ногами сверкал кафель, и я не сразу наткнулась взглядом на длинный прозрачный и уже накрытый стол.

Мужчина, не очень похожий на Ольшанского, сидел во главе, чинно расправив плечи, и, когда мы подошли, поднялся, приветствуя.

– Владимир Олегович, – насмешливо протянул Яр, наверное, так подсказывая мне имя отца. Идиот… мог раньше сказать. Кто так вообще к ужину готовится?

– Владимир Олегович, спасибо за приглашение, – потупилась в ответ и протянула свой скромный подарок.

– О, благодарю, – сдержанно произнёс он, отставляя пакет в сторону, и жестом пригласил нас за стол.

Если я не умру от волнения, это будет чудо…

Я думала, это будет скромный семейный ужин… как же я ошибалась!.. Помимо домработницы был повар, который не только готовил все эти ресторанные блюда, но и лично выносил их на серебряном подносе.

– К чему помпезность, папа? – насмешливо протянул Ярослав, раскладывая на коленях салфетку. Я последовала его примеру, больше желая провалиться сквозь этот нереально, я уверена, дорогой стул. Надеюсь, он не из золота сделан.

– Ну как же… – мэр города взял приборы и эстетично начал есть, будто он король, а мы у него на приёме, – Ужин с будущей невесткой должен быть особенным. Разве нет?

Чувство, что надо мной издеваются. Или проверяют. Тяжело вздохнула и отложила салфетку. Устроила локти на столе, как удобно, и начала есть.

К чёрту всё! Я не собираюсь портить себе аппетит бессмысленными манерами, когда толком даже не пообедала.

– Вкусно? – будто бы иронично поинтересовался Владимир Олегович.