Меня провели в боковую башню и поволокли по узким ступеням. Я заметила, что остальные спутники незнакомца отстали, и мы остались вдвоем. Решив предпринять еще одну попытку и вступить в контакт с явно заигравшимся незнакомцем, я замерла на одной из ступеней и резко развернулась, чуть было не впечатавшись лбом в нос мужчины. В ярком свете висевших на стенах факелов его мужественное лицо снова поразило меня.

— Послушайте, я понимаю, что вам нужно соблюдать правила игры и все такое, но я просто хочу вернуться к друзьям, — быстро заговорила я. По нахмуренному лицу красавца напротив невозможно было ничего прочесть. — Они будут меня искать, понимаете? Мне кажется, вам бы не хотелось иметь дело с полицией. У моей близкой подруги отец полковник МВД, — выкинула я последний козырь.

Однако на незнакомца мои угрозы не произвели никакого впечатления. Он прищурился и, схватив меня за футболку, указал на пятна крови, которые остались, когда я прижимала к себе раненого волчонка. При этом тело у меня обнажилось чуть ли не до груди. Мне надоело столь бесцеремонное обращение, поэтому я вырвала футболку у него из рук и грубо сказала:

— Отведите меня к организатору этих ваших идиотских игр! Немедленно! Или вы очень пожалеете, что связались со мной! Я на вас такое заявление накатаю, мало не покажется!

То ли мужчине не понравился мой тон, то ли он прекрасно понял, что именно я сказала, но незнакомец прищурил свои удивительные глаза, напомнившие мне застывшую смолу, и, прорычав что-то, схватил меня за руку и снова потащил вверх.

Шансов вырваться и при этом не потерять руку у меня все равно не было, поэтому я решила отнестись к такому способу передвижения философски, надеясь, что рано или поздно все это закончится. Наконец лестница уперлась в деревянную дверь. Не постучавшись, незнакомец плечом толкнул ее и ввалился внутрь, втаскивая меня следом.

Большая комната с одним окном, через которое была видна яркая луна, заставлена старомодной мебелью. Стоявшая около полки с книгами седая полная женщина в простом длинном платье обернулась и изумленно распахнула желтоватые глаза. Она склонила голову, приветствуя притащившего меня, и что-то у него спросила. Черноволосый резко ответил, указывая на меня своей огромной рукой. Женщина подошла ближе, и я уже приготовилась к третьему акту пьесы под названием «Обнюхивание», но она лишь мягко спросила что-то. Мне захотелось закричать от раздражения. Я устала, нервы были взвинчены, и никто не пожелал выйти из роли, чтобы помочь мне! Однако я все же предприняла еще одну попытку все объяснить и заговорила довольно спокойным голосом, чем необычайно гордилась.

— Я заблудилась в лесу. Точнее, я услышала вой и пошла на звук, а там оказался раненый волчонок, понимаете? — Толстушка внимательно слушала, изредка кивая. Добродушное выражение круглого лица располагало к себе. Подбодренная ее желанием меня выслушать, я продолжала: — Я взяла его и уже возвращалась в лагерь, — мы с друзьями остановились неподалеку с палатками — когда…

Женщина выставила руку ладонью вперед, заставляя меня замолчать. Я обиженно заморгала, но она повернулась к черноволосому и принялась его в чем-то убеждать. Разгорелся нешуточный спор, в ходе которого женщина мягко увещевала, а черноволосый яростно отрицал предложенное. Пока эти двое были заняты спором, я делала маленькие шажки в сторону двери, намереваясь рвануть прочь, как только представится такая возможность. Женщина, видимо, в качестве последнего довода, указала пухлой рукой на полную луну в окне и тихо что-то добавила. Она могла бы и не понижать голос, я все равно ни черта не понимала. Черноволосый дернул плечом и посмотрел на меня таким тяжелым взглядом, что оставалось лишь догадываться, как я смогла устоять на ногах.