«Это моя девочка помогает мне в пении, – думала Лиза, – пусть и дочка возьмет себе этот талант».

Графиня твердо знала, что родится девочка, и она будет «такая же». Если бы ее спросили, хочет ли она такой судьбы для своей малышки, она, конечно, ответила бы отрицательно, но ее никто не спрашивал. В их роду этот дар был, а теперь в ней жила и сила рода Кассандры, значит, на этой девочке, которая должна прийти в этот мир, сошлись две мистические силы. Лизе оставалось надеяться, что среди ее детей только на плечи первой дочери ляжет это предназначение, а остальные дети будут обычными людьми.

Шаги мужа отвлекли графиню от трудных размышлений. Она подставила плечи новой горничной Дуняше, которая держала на вытянутых руках черную бархатную тальму, и последний раз взглянула на себя в зеркало. Сегодня Лиза хотела быть особенно красивой, чтобы зрители запомнили ее прощальный спектакль надолго. Михаил вошел в комнату жены и, увидев ее взволнованное лицо, нежно обнял Лизу за плечи, привлекая к себе.

– Ты волнуешься? – участливо спросил он. – Но ведь ты поешь бесподобно, публика будет, как всегда, в восторге!

– Последний раз, – грустно сказала молодая женщина, – только тот, кто поет, глядя в огромный, заполненный людьми зрительный зал, может понять это чувство, я не смогу тебе объяснить. Меня могли понять Кассандра или Генриетта де Гримон, но одной нет, а вторая никогда не попадет на сцену.

– Почему не попадет? – удивился Михаил, – что, у нее слабый голос?

– Нет, у нее великолепное сопрано с очень высокими верхними нотами, она стала бы очень знаменитой, если бы не титул и обязанности перед родом, ведь она единственная наследница герцогов де Гримон.

– Но она – наследница рода во Франции, а здесь ее никто не знает. Пригласи девушку сюда, пусть поет под сценическим псевдонимом. Хоть узнает, от чего ей приходится отказаться, а потом сделает свой выбор сама, – предложил граф. – Напиши ей и пригласи к нам, представишь ее в Большом театре как свою подругу, пусть ее прослушают, а сама будешь с ней заниматься. Ведь учительницам не запрещается быть беременными?

– Мишель, я тебя обожаю! – засмеялась Лиза, – ты – самый лучший из мужей, и если бы не был графом, то мог стать успешным антрепренером.

– Вот родишь, тогда и посмотрим. Может быть, я и стану твоим антрепренером, хотя у меня другие планы, но кто знает, как сложится судьба!

Графиня была единственным человеком, который знал, как сложится его судьба, но она не стала разочаровывать мужа, рассказав, что он с головой уйдет в дела своих многочисленных поместий и не на шутку увлечется этим. Множество волнений и проблем, связанных с воспитанием пятерых детей – сына и четырех дочерей – будут занимать мысли ее обожаемого мужа, а антрепренером он станет в единственном театре – в том, который сам построит для нее в новом поместье Ангелово. Поэтому она улыбнулась тираде Мишеля, подхватила его под руку, и они поехали в театр. Нужно было еще поговорить с Вольским.

Как предсказал граф Печерский, спектакль прошел с оглушительным успехом. Вся сцена уже была завалена цветами, а капельдинеры все несли новые корзины и букеты. Лиза в последний раз вышла на поклоны и с наслаждением слушала гром аплодисментов, пытаясь запомнить этот миг навсегда. Почувствовав, что сейчас расплачется, молодая женщина поспешила уйти со сцены. В кулисах муж подхватил ее под руку и повел в гримерную.

– Милая, ты – самая великая певица нашего времени, – заявил он, – обещаю, что ты обязательно вернешься на сцену.

– Спасибо, не переживай, я уже успокоилась, – заверила его Лиза, действительно взявшая себя в руки. – Дядюшка пришел?