Это так. Например, Мэй стала самой «долгоиграющей» моделью в мире, ее карьера длится уже больше полувека. А ее сын, Илон Маск, так и вовсе прославился на весь мир. Легко прослеживается цепочка – сдували бы с Мэй пылинки, ограничивали бы ее бесконечными запретами (которые, конечно, нужны, но в меру), и она воспитывала бы своих детей по привычным лекалам. Но нет, у нее был другой идеал – ее собственные родители и ее собственное счастливое детство. Поэтому получилось то, что получилось.

Джошуа Норман Халдеман умер в 72 года за штурвалом своего любимого самолета, который при снижении зацепил электропровода и упал. Джошуа сломал шею и умер мгновенно.

Вернемся, однако, к Мэй, которая с ранних лет отличалась тем обаянием и природной красотой, которые прославили ее впоследствии и стали залогом успешной карьеры. Но во время жизни в Претории яркие светлые волосы, точеный профиль и стройная фигура стали для девушки в своей мере проблемой. Особенно после того, как Мэй стала финалисткой в конкурсе красоты «Мисс Южная Африка 1969». К девушке не относились серьезно.

И юная Мэй Маск старалась всеми силами доказать, что блондинки тоже бывают умными. Она старательно изучала математику и естественные науки. И вроде бы даже преуспела в этом, но на каком-то этапе сумела понять, что красивым девушкам математика не так уж и нужна, можно заработать и по-другому. Ничего криминального и уж тем более скабрезного. Родители позволяли Мэй пробовать себя в самых разных направлениях. И уже в четырнадцать лет она начала выступать на подиуме в качестве манекенщицы, а затем стала моделью. Она была пластична (сказывались мамины гены, ведь мама, напомним, учила танцам), у нее был достаточно высокий рост, немного угловатая, да, но фигурка что надо, и эти ее роскошные светлые волосы! Один из друзей семьи открыл в Претории школу моделей, и было бы удивительно, если бы Мэй не воспользовалась открывающимися возможностями. Отсюда и начался успех Мэй Маск, ставшей эталоном стиля и красоты для своих современников.

А в свои двадцать Мэй Холдеман начала встречаться с соседским парнем, Эрролом Маском. Они были знакомы с детства, можно сказать, росли вместе, но искра пробежала не сразу. Вернее так, Эррол давно был влюблен в длинноногую красотку и ходил за ней по пятам. Мэй сдалась, поняв, что он так просто не отстанет. «Настойчивость, граничащая с занудством» – вот так она скажет о нем много лет спустя. Поженились молодые люди в 1971 году. И вскоре Мэй обнаружила, что беременна. Родился Илон, первый сын, а еще через год на свет появился Кимбал, младший брат Илона, а еще через пару лет мальчишескую компанию разбавила Тоска, сестра.

Трижды быть беременной и при этом сохранить фигуру трудно. Мэй не стала исключением. Она прибавила порядка двадцати килограммов, но чудесным образом на ее модельной карьере это не сказалось. В своем новом «размере плюс» Мэй оказалась еще более востребованной! Южноафриканские мужчины пускали голодную слюну, глядя на пышногрудую широкоскулую блондинку, улыбающуюся с обложек журналов.

Но карьерный успех Мэй не радовал. В «новом» теле она чувствовала себя неуютно. Из зеркала на нее по утрам смотрел чужой человек, а подобрать нравящуюся одежду стало непросто. Она перестала нравиться сама себе.

Оказавшись лицом к лицу с проблемой, Мэй стала искать пути ее решения. И надумала изучать диетологию. Похудела, похорошела, избавилась от комплексов и снова стала сниматься.

И по сей день Мэй Маск сохраняет великолепную фигуру – даже климакс ее не испортил. Полученные знания ей пригодились: теперь она занимается тем, что учит других людей понимать свое тело и держать его, если надо, в узде.