- Ну, для кого пер, тот и заплатит, очевидно, - криво усмехнулась Дина. – На салоны у нее деньги есть, сама призналась. А пенсия бабушки примерно в два раза меньше того, что вы хотите. Откуда у нас деньги?

- Говори, куда ты их спрятала? Эй, водила, помоги искать, они здесь! – блондинка вихрем пронеслась в бабушкину комнату.

Хорошо, что линолеум – ровесник самого дома. Хуже ему уже никакие шпильки не сделают.

Мужик даже неуверенно шагнул в сторону белой крашеной двери. Старой, как почти всё у них тут.

- Она здесь - никто, - любезно пояснила мужику Дина. – Не хозяйка и даже не прописана. А я прямо сейчас вызываю ментов. Хотите срок за групповую кражу?

- Да я! – вдруг попер он напролом. - Да я – ребятам... Да ты еще не так расплатишься, коза!..

- Да? – опасно прищурилась Дина. Вот это знакомый «базар», вот это мы часто слышали. Да с такого возраста, когда еще и смысла намеков не понимали. – А у меня друг только что с «зоны» откинулся. И у него тоже – друзья. А после «зоны» они – голодные, и им теперь любой подойдет. Харя у тебя, правда, кирпича просит, но, может, вид сзади лучше...

- Да ты...

Дина этого ждала. И легко заставила осесть на пол, хватая воздух. За эти годы секции усовершенствовали Пашкины навыки. Особенно за последние пару лет. И, увы, уже без Пашки.

Зато причин... добавилось.

Не ждал? Ясное дело. Динка - рослая, но тоже довольно худая. Солидно не выглядит. А в этом летнем леопардовом сарафанчике – еще и не старше своих лет. И слишком смазливой, вдобавок.

Есть, в кого.

А под сарафаном не видно, тренированно-поджарая ты или просто дието-истощенная.

И теперь уже неважно, от фирмы он или частник. В обоих случаях, в суд не пойдет.

- Вон отсюда.

- Так и знал, что разводилово! – плюнул уже за дверью мужик. – Две мошенницы!

Блондинка резво выскочила назад, стуча километровыми шпильками. Да когда уже подумает их снять?

Красиво облокотилась на косяк бабушкиной двери, выпячивая... главную красоту. И спереди и сзади. Впечатляющую, кстати. Особенно на фоне общей истощенности.

Какое зрелище пропадает. Мужиков-то тут больше нет. Динка последнего вышвырнула.

Разве что местный алконавт Вася с первого этажа внизу слушает. А что? Мужик-то громко матерился всю дорогу по лестнице. А лифтов нет, да.

- Ловко ты его! – усмехнулась незваная гостья. – Туда и дорога. Ваще козлина. Заломил тридцатку вместо пятнашки. Поздороваться не хочешь?

Дина вдохнула, выдохнула. Увы, больше никого прямо сейчас за дверь не выставишь.

- Ну, здравствуй, мама.

3

- Ну, жить я буду здесь, - мать с удовольствием оглядела большую комнату. Бабушкину. Уже явно по-хозяйски примеряется, куда что поставит. – Я привыкла к нормальным условиям. Маловато, конечно, будет, но тебя девать некуда. Прямо сейчас ведь никуда не уйдешь? Точно нет? Может, мужик есть на примете? Даже мужика нет? Почему когда мне нужно вернуться, ты еще здесь? Знаешь, будь у тебя хоть чуть-чуть гордости – ты бы прямо сейчас ушла. Но тебе же хоть плюнь в глаза... Всегда такой была. Да что с тобой не так? А могла бы уже заработать себе и бабке на новую хату – взрослая девка, восемнадцать лет. Раньше в этом возрасте колхозом руководили! А от тебя, небось, ни копейки в дом, одна стипендия. Села на бабку и ножки свесила. Ладно, раз ты так ленива, разместитесь вдвоем – там, - она небрежно махнула рукой на Динкину девятиметровую. – И не забудь в ванной всё свое убрать. Тебе еще ничего не нужно, а у меня косметики много. И чтобы я тебя в квартире видела только ночью. Спать еще можешь приходить, раз тебе пока больше некуда, но чтобы днем ты мне глаза не мозолила. Чтобы утром как штык – валила. И по-тихому – не мешая мне спать? Поняла?