Подскакиваю с кровати, выхожу из комнаты. И застываю.

За кухонным столом вместе с хозяином квартиры сидят Ваня Радько, Костя Тимин и Ярослав Ольховский.

–П-привет, – здороваюсь с ними с запинкой.

–Садись, – Беспалов показывает на стул рядом с собой. – Твой кофе почти остыл.

–Спасибо за предложение, но у меня нет времени, – говорю и чувствую себя виноватой. Парни спасли мне жизнь, а я даже не поблагодарила их.

–Сядь сюда, – повторяет настойчивей. Властный тон в голосе пробирает до самых костей. Хочу огрызнуться, но вовремя прикусываю язык. У меня и так недругов хватает, зачем список удлинять?

–Села, – сажусь на стул. – Доволен? – с раздражением задаю вопрос.

–Пей, – Женя игнорирует мой выпад в свой адрес. – И ешь, – двигает в мою сторону бутерброд с колбасой.

–Я мясо не ем, – пытаюсь от него отказаться.

–Ты где в колбасе мясо нашла? – ухмыляется Ванька.

–Я не ем мясо, – продолжаю настаивать на своем. – И колбасу тоже, – хоть ее вид и аромат манят меня.

–Ты что, вегетарианка? – удивлённо приподнимает бровь Костя. – Ты ещё страннее, чем кажешься на первый взгляд, – говорит не скрывая презрения.

–Тимин! Заткнись! – рявкает Беспалов. – А ты, – обращается уже ко мне. – Ешь! – ставит передо мной тарелку с яичницей. Желудок предательски заурчал.

Открываю рот. Хочу отказаться. Из-за жесточайшего дефицита денег я отвыкла от подобной еды. Отказаться от мясного и рыбного пришлось вынужденно. На них у меня банально нет денег. Максимум, что могу, так это купить самую дешёвую курицу и сварить из нее суп. Так хоть хватает куска на несколько раз.

Фрукты и овощи я тоже позволить себе не могу. За исключением, пожалуй, картошки, моркови и лука. Остальное… Раз в неделю покупаю одно яблоко и один банан. Больше никак не выходит. А если провалю этот экзамен, то даже этого не смогу себе позволить купить.

Но я не хочу, чтобы о моем плачевном состоянии кто-либо знал. Мне стыдно. Уж лучше пусть продолжают думать, что я не в себе.

–Жень, спасибо, но я не хочу, – нагло вру. Поднимаюсь из-за стола, хочу выйти.

–Молот, дай я лучше съем, – не унимается Тимин. – Девчонка с кукушкой не дружит, – усмехается. – Не хочет, так пусть не ест. Я помогу.

–Заткнись! – рычащие нотки в голосе Беса пугают не только меня. Костя вмиг замолкает. – Села за стол и живо все съела! – говорит мне перекрывая путь к выходу.

–Но…

–Мне самому тебя накормить? – выгибает бровь. Я смущаюсь.

–Не надо, – недовольно бурчу возвращаясь за стол.

–Так что там менты? – спрашивает у парней как ни в чем ни бывало. Ярослав Ольховский начинает рассказ.

Молча ем. Запихиваю в себя кусок за куском и стараюсь не думать о том, как это вкусно. А то ещё жалеть себя начну и разревусь. Парни будут смеяться.

Никому из них не объяснить, что мама мне денег выслать не может. Что приходится самой себя обеспечивать. И за курсы платить. Они все из нормальных, обеспеченных семей. Это я… затесалась.

Яичница феерией вкуса взрывается на языке. Откусываю бутерброд с колбасой и едва не стону от наслаждения. Ммм… Это же великолепно!

Пытаюсь вспомнить когда нечто подобное ела в последний раз. Наверное, на Новый год. Сейчас уже июнь. Лето.

–Уродов, что напали на Дину, повязали, – делится информацией Ярослав Ольховский.

Ему от отца достался бизнес, влияние и деньги. Он единственный из нас, кто может по желанию посещать универ. А еще, насколько мне известно, у парня есть сын. Только про него я уже ничего не знаю.

Несколько лет назад в нашем универе был дичайший скандал. Яр был тем, кто его раздул. Больше подробностей не знаю, но некоторые студенты сплетничают до сих пор.