«Пусть в свидетельство о рождении запишут именем Ирина Круглова, но в миру называйте её Веста».

Я столько раз перечитывала это короткое письмо, поражаясь сухости и краткости изложения. Это ведь единственное, что оставалось мне от матери. А ещё я так и не смогла понять, почему всё столь запутано с моим именем.

2. Глава 2

В доме было чисто, опрятно, но крайне скромно. Из техники – старенький холодильник да радио. Кухня, спальня и крохотная прихожая. Отопление в доме было печное. Прикинула, что на зиму надо будет перебраться в город, потому как дрова могли оказаться для меня большой проблемой.

Хозяева отдали мне ключи, поставили на стол миску с сырниками и крынку молока, а в холодильник положили пяток яиц, кусок сала и что-то из овощей.

- Мы не думали, что у нас появятся гости, - как-то виновато глянула на меня Вера Степановна. - Чем богаты, как говорится, - развела она руками.

- Спасибо. Вы и так для меня много сделали. Я даже не представляла, где переночевать.

- Пойдём, я тебе всё покажу, - вздохнула хозяйка.

Поставила чемодан на лавку в кухне-гостиной и вышла во двор за женщиной.

- Воды в доме нет, - обрадовала меня Вера Степановна. - Чтобы приготовить, убраться, помыться и постирать, надо достать её из колодца. Вот он.

Мы как раз зашли за дом и чуть не утонули в зарослях крапивы. Колодец был накрыт металлической крышкой, а рядом стояло жестяное ведро, пристёгнутое ржавой цепочкой к валику.

- Весь садово-огородный инвентарь в сарае на улице, - продолжила экскурсию Вера Степановна. – Там же ты найдёшь тазик, вёдра и ремонтные приспособы. Если понадобится помощь, всегда можешь обратиться к нам с мужем.

- А где у вас туалет? - тихо поинтересовалась у женщины, свыкаясь морально со своей новой житухой.

- Да вон, - махнула хозяйка рукой в сторону.

В конце заросшего огорода увидела типичное деревянное покосившееся строение, упирающееся торцом прямёхонько в лес.

Невольно вздрогнула, представив свой ночной поход в этот нужник. Да я все дела сделаю, не доходя до места! Прямо по дороге от страха! Заодно огород удобрю, можно будет огурцы с тыквами посадить. Невесело хмыкнула своим мыслям.

- Электричество у нас частенько выключают, поэтому всегда пополняй запас свечей, - посоветовала Вера Степановна. – Они, кстати, в тумбочке на кухне. Там ещё чай вроде оставался и сахар.

- Скажите, а в какое время первая электричка?

- В 6:15 утра, кажись.

- А вторая?

- По-моему, в семь. Выйдешь через деревню к той дороге, по которой мы приехали и прямёхонько по ней. Минут за сорок можно добежать.

- Добежать... - на автомате повторила, понимая, что именно бегать я и буду. Никаких размеренных прогулок по такому жуткому лесу моя психика не переживёт.

- У соседки молока козьего можно всегда взять и творога. Вкусное оно у неё: жирное, сладкое. А пользы сколько!

Я покивала, находясь в своих мыслях.

- Ладно, девонька. Обживайся, отдыхай. Пошла я мужа обедом кормить, а то опять бухтеть на меня будет.

Я закрыла калитку за Верой Степановной и отправилась в дом. Села за стол, уставившись в небольшое оконце и снова заплакала. Тридцать пять лет, осталась без всего: ни работы, ни жилья, ни перспектив.

Так было на душе муторно, что выть хотелось. Казалось, что в груди свили гнездо пауки или скорпионы и скреблись там, издавая мерзкое шуршание и даря болезненные ощущения.

Посмотрела на румяные сырники, что принесла соседка. Есть совсем не хотелось. Я накрыла их полотенцем, и, зайдя в спальню, упала на кровать и, подогнув под себя ноги, заснула. Проснулась, когда на улице смеркалось. Почувствовала сильную тягу к огородному сараю и галопом понеслась через бурьян к отхожему месту.