— Не нужно, — отзываюсь холодно и, развернувшись на каблуках, отправляюсь к себе. Меня на самом деле больше раздражает их внимание ко мне, чем отсутствие Вита. Понимаю, что все знают о наших отношениях и моей слабости, и меня это очень злит.

Да только что тут поделать? Виталя умеет меня уговаривать. Не могу ему ни в чем отказать. Но это не значит, что я не вижу, как из-за него падает мой авторитет в глазах других сотрудников.
Сам же Вит лишь отмахивается от моих жалоб, когда дома пытаюсь урезонить его и прошу не выпячивать сильно наши отношения. Смеется в ответ. Или чаще всего отвлекает меня от темы жаркими поцелуями. Так что я больше не в силах ни на чем настаивать.
И куда он мог пойти, интересно? Мы же только недавно пришли на работу. Вечером опять серьезно с ним поговорю. Хватит меня дискредитировать. Особенно при новом сотруднике. Хотя тот наверняка и сам вскоре узнает о нашем романе.
Странно, почему мне так не хочется пасть в его глазах? Я же его едва знаю.
Не успеваю дойти до своего кабинета, как меня вдруг обхватывают сильные руки и увлекают в сторону. Крепкое тело Витали впечатывает меня в стену за углом.
— Искала? Уже соскучилась? — спрашивает, нагло хватая меня за попу. Смотрю в его голубые глаза и чувствую, как злость отступает.
— Вовсе нет, — делаю вид, что по-прежнему недовольна. — Ты где был?
— Эм... Да так, вышел... в туалет! — отводит взгляд. Неужели, наконец, стало стыдно? — Слушай. А правду говорят, что из Москвы кто-то важный приехал?
— Ну как важный... У нас новый сотрудник. На место Владимира прислали какого-то родственника Нестерова. Назначение свыше. Мне даже выбора не предоставили, — звучит как будто жалуюсь.
Вит хмурится.
— Что за чел?
Пожимаю плечами. Не рассказывать же ему о моей неадекватной реакции на нового безопасника.
— Обычный столичный пижон. Совсем не похож на нашего строгого Владимира. Такой немного раздолбай, как мне показалось. Но взгляд острый. Пока не поняла, чего от него ждать. Возможно, нас хотят проверить. Но с такой же вероятностью Нестеров просто пристроил родственника на теплое местечко. Не могу сказать наверняка. Посмотрим.
— Хм.
— Вит, у меня просьба. Давай хотя бы некоторое время, пока не приглядимся к нему, постараемся без фамильярностей. Не хотелось бы, чтоб Штерну доложили о нас.
Виталя смеется, и я невольно улыбаюсь в ответ.
— Я тебя умоляю. Кира, кому это интересно? Уж точно не Штерну. Он даже слушать не будет.
Поджимаю губу. Вот он всегда так. Отмахивается от любой моей попытки его усмирить.
— В любом случае постарайся. И перестань вылавливать меня в офисе. Давай личное оставим для дома. Здесь не стоит.
Ухмыляется.
— Раньше ты не возражала, — облизывается и касается большим пальцем моих губ.
Но сегодня меня это не заводит как обычно.
— Неправда! Я давно тебя прошу — не надо меня тискать на работе. Ты просто не слышишь.
— Значит, неубедительно просишь, — снова прижимается ко мне бедрами, поигрывая бровями.
Опускаю глаза и отворачиваюсь. Возможно, он прав. Неубедительно. Поэтому уже не воспринимает всерьез.

Все потому, что когда мы только начали встречаться, я не особо возражала, ведь была влюблена. Меня вообще мало волновало, что обо мне подумают — он был моим первым мужчиной, и я могла думать лишь о нём, гормоны бурлили, лишая разума. А меня как назло именно тогда повысили, не раньше, не позже.
До того я была рядовым сотрудником. Но вдруг стала преемником ушедшего на пенсию директора. Незадолго до назначения он вызвал меня к себе, мы беседовали несколько часов, после чего он вынес вердикт: быть мне директором, потому что «давно он не встречал таких честных и добросовестных людей».