— Что это? — покосился на тарелки со странным содержимым, появившиеся на столе.

— Это эмпанадас, аргентинские пирожки, — пояснил Антон, указывая на нечто, по форме похожее на наш чебурек. — Это медиалуна, местный круассан.

— А вот эта коричневая масса в тарелочке?

— О, — улыбнулся Антон. — Это Дульсе де лече. Очень хорошо идет с тостами либо круассанами. По вкусу это нечто среднее между карамелью и сгущенкой. Обязательно попробуйте.

— Спасибо, воздержусь, — поморщился я, а потом с наслаждением отправил в рот хрустящий ломтик бекона. — Эти латиноамериканские причуды точно не для меня.

— О, простите, — Антон вытащил телефон и внезапно поднялся из-за стола. — Отлучусь на пять минут. Жена просит перезвонить, хочет узнать, как я тут устроился.

— Вернее, хочет узнать, не успел ли ты найти здесь какую-нибудь горячую бамбину? — весело рассмеялся Петр.

— Да нет, Юлька у меня не ревнивая. Просто любопытная очень.

— Кстати, — спросил я, когда Антон скрылся из виду. — А где наша чучундра? Она к завтраку спускаться собирается вообще?

— Чучундра уже здесь, — внезапно раздался за спиной голос Даши, а я поперхнулся глотком кофе.

Подкралась же, зараза такая. И заставила чувствовать себя неловко. Но извиняться не буду. Я не виноват, что она выглядит как огородное чучелко.

Хотел уже сболтнуть очередную резкость, но слова застряли в горле, а глаза полезли на лоб.

Потому что девушка, севшая за наш столик, ничего общего с Леоновой не имела. Ну, ничего кроме голоса. Я даже счел нужным спросить:

— Дарья?

— Доброе утро, Никита Матвеевич, — как-то ехидно усмехнулась она, расправляя на коленях салфетку. — И вам того же, Петр Николаевич. А что с вашими лицами? Неужели за ночь я так изменилась? Что ж, видимо, богатой буду, если не узнали.

Да, мать твою, еще как изменилась! Судя по ошарашенному лицу друга, тот думал так же. Перед нами вместо бледной офисной мышки сидела очень красивая, яркая девушка.

Густая копна каштановых волос спадала на плечи, которые не скрывал нежно-розовый топ. Изящная шея, красивые ключицы, декольте, через которое были видны упругие полушария груди. Там явно было больше двоечки.

Топ умудрился оголить плоский животик, которому позавидовала бы даже самая раскрученная модель. Ноги, правда, были скрыты длинной белой юбкой, но я уже не сомневался в том, что они не менее аппетитные, чем все остальное.

И поскольку за ночь Леонова сменить тело не могла, то вывод у меня напрашивался только один. Все эти годы она просто устраивала маскарад

Но на хера было прятать такое шикарное тело под почти монашескими одежками? Мне до смерти хочется узнать ответ на этот вопрос!

7. Глава 6 Шалость удалась

Моя шалость удалась!

И под шалостью я имею в виду мое эффектное появление за завтраком. О, оно было и вправду впечатляющим! Вытянувшиеся лица мужчин надо было видеть. Особенно сильно изменилось лицо Дементьева. Его глаза округлились, брови поползли вверх, а челюсть отвисла самым некрасивым образом.

И это вполне удовлетворило мою женскую обиду. Чучундрой он меня назвал, гад такой. Что, выкусили теперь, Никита Матвеевич? Не такая уж я и страшилка, как вам казалось?

В общем, за стол я села в самом приятном расположении духа. И оно становилось с каждой минутой все лучше. Чего нельзя было сказать о Дементьеве.

Он даже забыл про свой завтрак, просто сидел и пялился на меня с абсолютно нечитаемым выражением лица. Ну хоть челюсть подобрал, а то так и хотелось предложить платочек для подвязывания.

Зато Кузнецов быстро обрел самообладание и расплылся в широченной улыбке. Окинув меня при этом взглядом, полным восхищения.