И почему мне всегда так не везет? Повесили на шею оболтуса, а ведь у меня ни секунды нет! Ребята ждут, и мой парень, Тип, вместе с ними.

Подумав о Типе, я посмотрела на часы и начала шарить по карманам – надо бы позвонить, предупредить, что задерживаюсь: до нашей акции мы хотели всей компанией посмотреть финал чемпионата мира по футболу. Но мобильника не было – неужели потеряла в свалке у эскалатора? Я попросила телефон у психа, но тот тоже ничем не мог помочь – его телефон остался в машине. Оказаться сейчас без связи – просто финиш! За опоздание, да еще без предупреждения, народ меня убьет! Страх придал ускорения, и я помчалась, как Диана-охотница, с раненым охламоном наперевес.

– Вам врача? Пройдите в третий! – сказала регистраторша, убедившись, что у моего «наказания» есть пластиковая карточка медицинского страхования.

В коридорах, на наше счастье, было пусто, но этим список удач и ограничился.

Я лишь взглянула на ту, что сидела в кабинете под номером «3» с табличкой «Хирург-травматолог», как ясно поняла – богатенькому Ричу конец. Потому что так называемая врач не то что рану зашить – занозу вытащить не сумеет. Летом в медучреждениях полно студентов – кто на практике, кто подрабатывает… Но чтобы сюда посылали абитуриентов – такого я еще не видела! Чуду с веснушками было от силы восемнадцать, а может, и меньше. И то, что свалившийся на голову больной стал первым в ее жизни, было написано на милом круглом личике огненными буквами.

– А постарше никого нет? Медсестры или фельдшера? Или санитара хотя бы? – Я с надеждой посмотрела в сторону регистратуры, но там уже было пусто.

– Я одна, – пискнула юная дочь Эскулапа, заливаясь краской. – Все обедают.

– А когда вернутся?

Девочка замялась и отвела глаза.

– Минут через сорок. Или через час. А потом финал… А у нас телевизор не работает.

Все ясно! Медикам тоже не дает покоя поединок Оливера Кана с Рональдо. Я взглянула на часы – расположение стрелок предвещало катастрофу.

– Хотите – подождите! – пискнула девчушка, с надеждой глядя на нас.

В другое время я бы так и поступила, но сегодня… Ну уж нет! Никакие придурки в мире не заставят меня бросить к их ногам еще час! Или даже сорок минут. Я и так уже выбилась из графика дальше некуда. А Тип, между прочим, терпеть не может опозданий. Да и остальные потом будут ворчать, действовать на нервы. И ведь никто не поверит, что мне всего-навсего пришлось спасать в метро пассажира-мультимиллионера!

– Мы не хотим, – тут же сказала я. – Мы торопимся.

– Хорошо, – кивнула целительница, хотя ей было явно плохо. – Что тут у вас?

– Резаная рана внутренней стороны предплечья с повреждением поверхностных вен. Нужно наложить швы и сделать инъекцию против столбняка, – услужливо подсказала я.

Вы бы видели, во что превратилось милое создание! В глазах ужас, губы затряслись, щеки словно белилами вымазанные – ну просто «Крик -1, -2, -3» вместе взятые, и я в роли главного убийцы в маске.

– Швы? А как это? Мы еще не проходили! – залопотала она.

– Как это не проходили? – возмутилась я. – А чего ты тогда тут делаешь?

– Манюня заменить попросила, – голосок у цыпленка, изображающего врача, становился все тише и тише: как видно, она сама собиралась хлопнуться в обморок. – Манюня на пятый перешла, а я – на второй! У нас пока только трупы были, я на живых не умею.

К счастью, тут я могла кой-чего подсказать – сама раньше не шила, но у мамы в операционной пару раз видела, как это делается.

– Шить умеешь? – шепнула я, отведя ее в сторонку. – Иголку с ниткой в руках держала когда-нибудь?

Она быстро-быстро закивала, радостно улыбнулась и отрапортовала: