– Так нанять и я могу. Были бы деньги! – между тем твердо произнесла Катерина. Что-то она совсем запуталась. Да и что ей было думать – в замок приходит человек с неясными намерениями да еще и дурочкой ее выставить пытается.

– И у меня они есть! – радостно произнес мужчина.

– Но их нету меня! – воскликнула Катерина. Неужели он хочет таким образом прикарманить себе это поместье – сделает ремонт, а потом все запишет на себя?

– Сочувствую.

– Послушайте. Я вас совсем не понимаю. Вы что, собираетесь отремонтировать мне замок без оплаты?

– Почему – вам?

– А кому? – удивилась Катерина.

– Себе. Я хозяин этого замка, – улыбнулся незнакомец.

«Так он еще и принц, – первое, о чем подумала Катерина. – Это совершенно лишнее». Происходящее напоминало сказку, где она ощущала себя Золушкой, пускай тоже имела права на дворец.

А губа-то у нее не дура. Положила глаз на мужчину «голубых кровей». Конечно, она помнила объяснения нотариуса, что не каждый владелец замка – принц, но почему-то ей было приятно думать, что человек перед ней им является.

Незнакомец был чрезвычайно хорош собой. И еще его голос. Слушая его, она не могла думать, и потому до нее не сразу дошел смысл сказанного. Какой еще хозяин?!

Как он может быть хозяином того, что принадлежит ей?

– Мне кажется, вы ошиблись, – твердо сказала она по-чешски. Вдруг незнакомец плохо понимает по-русски. Оттого и недоразумение возникло. Мысленно похвалив себя, что не зря последние полгода после возвращения из Чехии учила язык, Катерина обрадовалась, что даже в сложной ситуации не растерялась и нашла что сказать.

– Нет, это вы ошибаетесь, – отозвался собеседник по-русски. – Позвольте представиться – меня зовут Кристоф.

И этот замок, и земля под ним когда-то принадлежали моей семье, и я намерен до последнего добиваться прав на все.

– Но его уже отдали пани Власте. И если я правильно понимаю, вы не можете воспользоваться законом о реституции. Замок находится в частной собственности.

– Именно поэтому моя семья добилась пересмотра дела о передаче замка, как только им стало известно об этой несправедливости.

– Как такое возможно? – грозно вопросила Катерина по-русски. Зачем вспоминать чешские слова, если собеседник, похоже, прекрасно ее понимает.

Она совершенно растерялась – никто не говорил ей о существовании других претендентов. Конечно, будь это правдой, она попыталась бы тихо договориться с ним. Но раз ни адвокат, ни нотариус ни о чем таком не предупредили, получается, перед ней – самозванец.

А посему она решила вести себя с ним как можно агрессивнее, чтобы он не подумал, что она наивная дурочка, и оставил надежды ее обмануть.

– Все предельно просто. Моя семья когда-то также владела этим строением. И землей вокруг. Только тогда надел был несравнимо больше, чем сейчас, – объяснил Кристоф.

– А моя семья?

– Ваша тоже.

– Так кто же был последним собственником?

– Хотите провести линию и намекнуть, что это была ваша семья? Идея хорошая, но нереализуемая.

– Но мне говорили, что имущество было разделено таким образом, что замок отошел моей прабабушке, – вспомнила Катерина слова пана Томаша.

– Думаю, говоря о разделе имущества, вы имеете в виду свою семью, а мы ее частью не являемся. Но тоже некоторым образом, знаете ли, причастны, и хотели бы забрать все себе.

Кристоф улыбнулся. В голове его бродила масса мыслей. Сейчас он смог озвучить ей все, что угодно. Отказаться от своих притязаний, предложить поделить имущество, продав его сейчас. Или отремонтировать Моравский замок и выручить за него больше денег. И даже сообщить, что намерен полностью забрать его себе. Хотя последнее, надо признать, было не совсем честно.