– Принцессой, – улыбнулся адвокат. – Нет… пожалуй, что нет. Никто из вашей семьи никогда не правил. Не был королем или королевой. Но вот личности, приближенные к королевской знати, несомненно, были.

– Для девочки из небогатой семьи, откладывающей деньги на новое платье – это небывалая роскошь.

– Да уж, роскошь, – рассмеялся адвокат, обведя рукой обветшавшие стены.

– Несмотря на то, что я понимаю: это никогда по-настоящему не станет моим, я себя чувствую тут, как в сказке, – улыбнулась Катерина. – Наверное, вы меня не поймете, – добавила она и тут же осеклась.

Не хорошо так говорить – ведь у пана Томаша нет замка, пусть и весьма обветшалого. И откуда в ней эта любовь к роскоши? Хотя нет, какая роскошь в голых стенах и рамах без стекол. Тут что-то другое.

– Я очень хорошо вас понимаю, – серьезно сказал адвокат, кивнув головой, словно убедившись в том, о чем он до сей поры только догадывался.

– Простите, я не должна была вам говорить вам такое. Не подумайте ничего дурного о моем воспитании.

– А я и не думаю. Наоборот, считаю, что это прекрасно, – улыбнулся собеседник. – Ну не буду вам мешать наслаждаться волшебными ощущениями. Меня ждут дела, а вы в полной мере можете вкусить все прелести жизни в собственном поместье.

Пан Томаш уселся на водительское сиденье и отправился в путь, помахав на прощанье рукой.

А Катерина осталась одна.

Она еще раз обошла владения, поднявшись до самого чердака. Там оказалось несколько сундуков, еще не старых, но уже покрытых знатным слоем пыли. Открыть их Катерина побоялась – вдруг выскочит мышь или иная живность. По этой же причине она закончила путешествие внизу, остановившись перед дверью подвала.

Исследовать больше было нечего, только если по второму кругу обходить обветшавшие комнаты. Удивительно, но вид замка, приходящего в упадок, который она не могла остановить, приносил Катерине боль.

Чтобы чем-то занять себя, она отмыла от пыли стены, окно, дверь и кровать; в комнате, выбранной для сна, вытряхнула матрас и застелила белье, заботливо привезенное паном Томашем.

Когда она закончила труды, уже стемнело. Катерина сделала бутерброды, взяла стакан с соком – чай сегодня был недоступной роскошью – и устроилась на покосившейся скамейке перед входом в замок.

Заросший парк вокруг и стены замка казались в свете луны не такими уж и ветхими. На небосводе сияли звезды – такие непривычно яркие в отсутствие светового смога. И тишина. Слышно только, как ветерок перешептывается с листьями да ухает сова.

Подумать только – все это принадлежит ей! Удивительное чувство. Так тихо и спокойно на душе. Интересно, как раньше тут жили люди? Хотелось бы узнать.

Если бы она могла позволить себе остаться, непременно устроила бы небольшой отель – номеров на десять – пятнадцать. Для этого чудесно подходило гостевое крыло замка – в нем даже имелась большая гостиная, в которой можно было бы устроить ресепшен: в самом уголочке, чтоб не портить средневековый вид.

Гости проводили бы время, как много лет назад – гуляли по окрестностям, ловили рыбу в пруду и наслаждались тишиной. Катерина разбила бы перед домом клумбы не хуже, чем в Глубока-над-Влтавой, завела бы огород, урожай с которого доставляли бы на кухню, а оттуда – на стол гостей и хозяев.

Она никогда ничем подобным не занималась, но сейчас мысли об устройстве поместья приходили сами собой. И то, как она постаралась бы воссоздать его первоначальный вид, и как искала бы именно такие обои, как на стенах в отмытой сегодня комнате. И как все кровати в ее отеле были бы непременно с балдахинами – хоть сейчас и не требуется спасать спящих от навязчивых насекомых, это так красиво!