Снежа подносит бокал ко рту, собирается отпить. А одновременно с ее жестом незнакомец перехватывает ее за талию рукой, привлекает чуть ближе к себе. Получается, что вишневая жидкость выплескивается на белоснежную ткань мужской одежды.

— Ой, простите! — потеряно шепчет Снежана.

Все происходит слишком быстро. Только что Снежана держала полупустой стакан с соком в руке, а теперь на рубашке уже красуется огромное пятно.

— Ерунда.

Снежа видит, как уголки рта взлетают вверх. Улыбка меняет лицо мужчины. Еще секунду назад Снеже казалось, что незнакомец выглядит пугающим и грозным. А сейчас, улыбаясь, очень даже красив. Такой, породистый, что ли. Знающий себе цену.

— Натан Соломонович, ты по-прежнему отказываешься от випки? — совсем другой голос врезается в сознание Снежаны. Девушка и сама не понимает, что крепче цепляется рукой за рукав пиджака. И тошнота подкатывает к горлу.

— Пожалуй, соглашусь, Зафир, — говорит куда-то в ее макушку улыбающийся красавчик.

Снеже кажется, что на доли секунды она теряет сознание. Потому что когда открывает глаза, то уже полулежит на мягком диване. Музыки почти не слышно, вернее, из динамиков звучит что-то тихое и медленное.

Помещение, в котором оказывается Снежана — не очень большое. Обычная комната с темными стенами, обитыми тканью, и стеклянной перегородкой. За ней виден танцпол, но уже будто сверху.

— Мы на втором этаже? — догадывается Снежана.

— Не вставай, полежи еще, — командует мужчина.

Нет, Снежа теперь помнит, что его называли Натан Соломонович. Ужасное сочетание, если честно. В понимании Снежи так должны звать еврейского старичка-карлика с круглыми очками и в жилетке. Но перед ней — высокий и широкоплечий молодой мужчина лет тридцати пяти.

Или это все фантазия Снежаны? А что, если она просто спит где-то за барной стойкой и видит этого самого Натана Соломоновича в своем сне? И звать его вовсе не Натан, и уж тем более, не Соломонович.

Но мужчина касается ее щеки, отводит упавшую прядь. И эти прикосновения обжигают.

Нет, она не спит. Касание слишком реально. А щеку будто обдает кипятком.

— Тебе что-то подмешали в коктейль, девочка, — усмехается Натан.

Он сидит довольно близко, а Снежана никак не может сообразить, что вообще происходит.

Зато видит, как в руке у мужчины мелькает паспорт.

— Снежана Львовна Йодко, — читает он и усмехается. — Красивое имя.

— Отдайте! — тянется Снежа за паспортом.

— Боишься, что возьму тебя в рабство? — негромко посмеивается мужчина.

— Пф! Кто этим сейчас занимается? Паспорт можно восстановить в любое время! — фыркает Снежа и меняет положение, чтобы сесть, и только сейчас замечает, что мужчина в одном лишь пиджаке, без рубашки, и теперь перед девичьим взором все мышцы и рельефы напоказ. — Вы бы прикрылись, Натан Соломонович!

— Чем? Ты мою рубашку испортила, — прищуривается мужчина и добавляет резко: — Откуда знаешь мое имя?!

— Там, в коридоре, вас так называли, — отвечает Снежа и отводит взор от широких плеч.

Голова кружится перестает, как проходит и тошнота. Но сейчас на Снежану накатывает совершенно иное состояние.

И потребности.

— Вы что… Что вы сделали со мной?! — шепчет Снежа.

— Ничего, ты просто отключилась. Я принес тебя сюда, — хмурится Натан.

Снежане кажется, что стены давят на нее. И воздуха в комнате неимоверно мало. Но все это меркнет перед другим фактом: Снежу тянет куда-то совсем не туда. В те дебри, куда прежде никогда не тянуло.

Снежа боится этого состояния. Не понимает, что делать и как от него избавится.

Тело будто поджигают, оно начинает гореть на медленно огне. Все нервные окончания словно оголены. И одежда кажется наждачной бумагой.