- Доброе утро. Вы рано, - заметила равнодушно.

- Мы снова на «вы»?

Не комментируя слова Веселого, Оксана ступила на нижнюю ступеньку крыльца. За спиной послышался шорох шин – Жора разворачивался. Оксана вошла в холл и не дожидаясь, пока Веселому снова выпишут пропуск, поднялась к себе. Открыла приемную, кабинет, хотела захлопнуть дверь, но та как будто наткнулась на препятствие. Оксана резко обернулась:

- Матвей Владимирович? В-вы ч-что-то хотите?

- Аха… Дать тебе возможность сравнить, чтобы ты уже наконец решилась.

А потом он обхватил ее шею ладонью и коснулся губами губ.

9. Глава 9

Почему?! Ну, почему он так ошеломляюще невероятно шикарен? Идеален настолько, что её эндокринная система будто сходит с ума, подчинившись его улыбке, жестам, походке, голосу… Гормоны кипят, желания выходят из-под контроля, а в голове калейдоскопом проносятся горячие порочные картинки. Она будто сходит с ума. Летит в пропасть, парит в невесомости. И не противится. Ни его жадному поцелую-наказанию, ни бесцеремонным рукам, сминающим попку и притягивающим её еще ближе к себе.

Он жалил ее, покусывал и посасывал губы. У их поцелуя был металлический привкус крови, который лишь разжигал его аппетит. Как будто Матвей был хищником, а она - его ослабевшей добычей.

В какой-то момент он отстранился. Застыл в миллиметре от ее губ. Бледные щеки Оксаны теперь покрывал лихорадочный румянец. От кожи исходил жар. Матвей, как животное, повел носом, наполняя грудь ароматом ее разгоряченного тела. Не в силах выдержать его взгляд, Оксана опустила на щеки дрожащие ресницы. Медленно вдохнула, вдавливаясь телом в прохладную стену за спиной. Впрочем, вряд ли что сейчас могло помочь ей остыть.

Все дело в сексе – убеждала себя женщина, усмиряя охватившую тело дрожь. Да… В сексе. И ничего больше. Последнее время ей нужно было уделять больше внимания этому вопросу. А она совсем о себе забыла. Оксане было проще притвориться, что она кончила, чем на самом деле достичь оргазма. Только это не отменяло того факта, что ее телу все же нужна была полноценная разрядка.

- Прости, - прошептал Матвей, проведя пальцем по ее нижней, припухшей губе.

- За что? – с трудом выдавила Оксана. Она не знала, как ей быть, и просто стыдливо отводила взгляд. Нога Матвея все еще находилась между ее ног, сладко надавливая на возбужденную плоть, и она не могла заставить себя сменить положение.

- Я был несдержан…

- Почему? Я не понимаю…

На один короткий миг их взгляды встретились, и в светло-голубых глазах Оксаны мелькнула болезненная растерянность.

- Ты мне очень нравишься. Очень…

- Я? Тебе сколько лет, Матвей? Мне тридцать шесть, если ты не понял и…

- Мне тридцать три, но какое это имеет значение?

Он снова чуть наклонился. Отметая все ее доводы, коснулся губ. На этот раз нежно. Словно перышком, осторожно лизнул ранку. Это было неправильно… У нее был Бедин. У Матвея тоже, наверное, кто-то был, потому что, хоть убей, Оксане было трудно представить обратное. И ей конечно же стоило это все прекратить, но… она не могла, не могла найти в себе силы. Со стоном капитуляции провела ладонями по груди и обхватила его крепкую шею. Матвей тоже не пасовал. Сместил ее чуть повыше, Оксана поерзала на его ноге.

Мозг один за другим слал тревожные сигналы «SOS». Все происходило слишком быстро.

- Нет-нет, погоди… Что мы делаем? – Оксана оттолкнула Матвея и обхватила ладонями горящие огнем щеки. Тело мелко дрожало, нуждаясь в нем, но…

- Почему, Оксан? Почему ты не хочешь просто попробовать?

Потому что у нее есть мужчина! Потому что так безопасно, привычно, понятно! Потому что она точно знает – Бедин не слетит с катушек, не приставит ей к лицу пистолет, и никаким другим образом не обидит. И пусть… пусть между ними нет фейерверка. В какой-то момент ты начинаешь ценить в отношениях совсем другое. Стабильность! Вот… Ей тридцать шесть… Ей ни к чему эти страсти… Или…