Его движения были резкими, и мне было больно, пусть даже эта боль под конец и притупилась. Все равно, и эта боль и его холод пропитались ядом в каждую мою клетку, запомнились, обжигая меня изнутри.

В какой-то момент я словно бы пришла в себя, очнулась, и резко подалась вперед. Мне вдруг показалось странным, что я здесь сижу, и просто мерзну. Зачем, ведь дома меня ждут родители и вообще, у меня гора учебы! Что я здесь делаю, это же неправильно все, ведь так?

Я поднялась на ноги, и немного пошатываясь, сделала первый шаг. Цепь зазвенела, но я все еще была свободной.

Ощутив возможность побега, я со всей силы ринулась вперед, однако на шее словно клешни сдавались, и я быстро упала на пол. Жесткий металлический ошейник не дал больше сдвинутся с места, а кожу обдало огнем. Он был таким холодным, и все время раздражал кожу.

Воздуха стало мало. Меня привязали. Посадили на цель, Ася, очнись!!!

В голове словно мед перемешали, и я все никак не могла успокоится. То и дело начинала плакать снова, почему-то маму звала. Глупая, думала, что она меня тут найдет, но она не приходила. Никто не приходил.

На улице быстро стало темно, а после и вовсе наступила черная бесовская ночь. Худшая в моей жизни.

Я ничего не ела, поэтому мне не хотелось в туалет, однако жажду я все же испытывала, и чисто на ощупь в этой темноте нашла те самые металлические миски. Если еще вчера я брезговала наклонятся, и лакать воду из миски, как животное, то сегодня я уже не так критична. Жажда хуже голода. И я бы уже попила воды из миски, как котенок. Лишь бы утолить жажду, как бы это ужасно не выглядело.

В одной из этих мисок должна была быть вода, однако она оказалась перевернутой. Мною. Мокрая лужа ясно свидетельствовала о том, что никакой воды я не получу.

Тогда я подлезла к стене, и поджала под себя ноги. Они были такими холодными, что как я их не обнимала руками, все равно, согреться не получалось.

Кажется, я просила выпустить меня. Долго, громко, периодически отключаясь, но никто не приходил. В какие-то моменты мне становилось очень холодно. Так, что дрожали руки и все тело, однако после я все чаще испытывала жару, и была даже рада, что сижу голая. Мне было так жарко, словно кто-то включил на всю мощность обогреватель, хотя я отлично понимала, что это и близко не так.

Бес будет только рад, если я умру сегодня, и кажется, я была уже не против.

Внезапно что-то в окне зашуршало, и я увидела тени. Ветки деревьев били в забитое решетками окно. Шумел ветер, и при каждом моем движении звенели цепи.

Я приложила руку к ошейнику, и постаралась его снять, но ничего не получилось. Он словно металлическими клешнями сковывал мою шею.

В какой-то момент мне стало казаться, что это не ошейник на мне, а руки тени, которые сдавливают мое горло. Была ли это тень или сам Бес, я не понимала.

Я стала кашлять, и почувствовала, что в груди у меня очень быстро бьется сердце. Впервые так сильно, разрываясь в клочья.

Я задыхалась. Тень словно душила меня. Снова и снова, и как я не старалась убрать от себя его руки, он не отпускал.

Тогда же я испытала какой-то зуд в шее, который начал быстро развиваться к плечам и груди. Я была грязной, я это прямо чувствовала, и мне очень хотелось стереть это все с себя, убрать боль. Мне вдруг показалось, что от крови и земли моя кожа сильно чешется. Так сильно, что не чесать себя я уже не могла.. Я должна была ее стереть, убрать с себя. В то же время я хотела сбросить руки тени с себя, смыть эту грязь с тела, но у меня ничего не получалось, как я не старалась.

– Хватит… Отпусти! Ааа!

Я прокричала это тени, которая душила меня, но и тогда она не отпустила. Я же продолжила кричать, задыхаться и тянуть этот ошейник, пытаясь снять его с себя, пока в какой-то момент просто не потеряла сознание.