Он кивает на наушники, хочет что-то сказать. Приходится снять один.
– Сгоришь ведь, – Ваня недовольно осматривает мои плечи и кивает на крем. – Давай помогу.
– Помог уже.
Кинув многозначительный взгляд на Рори, отворачиваюсь и щурюсь от ярких бликов солнца, играющих с ершистыми морскими волнами.
Соболев смеется, а у меня дыхание сбивается от злости.
Убью его, ей-богу!
– Ты что… ревнивая? – спрашивает он, аккуратно поправляя завязки на моей спине.
Задумываюсь. Разве может ревнивый человек встречаться с парнем, который организовывает конкурсы красоты? Конечно, нет.
– Ревнивая Тая, – теперь утверждает Ваня.
– Скорее брезгливая, – буркаю в ответ. – И хватит меня лапать, Соболев.
– Сегодня ещё и не начинал, но чувствую, скоро сорвусь. Пошли поплаваем, Тай? Только вдвоем.
Возмущенно оборачиваюсь и уставляюсь на него. Смотрю строго на лицо, а не ниже. Потому что его жестокие уроки я… усвоила. Раз и навсегда. Я девочка способная, мне два раза повторять не надо.
Но его угловатый, прямолинейный флирт десантника обескураживает и путает.
Вчера он целовал меня там… в ночи. Чуть не изнасиловал у колонны. Его мужской табачный вкус проник мне под кожу, прямо в сердце и чувствует себя там довольно вальяжно. Словно уходить точно не собирается.
А сегодня Соболев и сам опять не отлипает. Это что-то значит? Или ровным счетом ничего?
– Тай… пошли в воду, – горячие пальцы обхватывают моё запястье и тянут на себя.
Этот жест, конечно, не остается незамеченным для девчонок, которые тут же открыто начинают переглядываться и закатывать глаза.
Решаю убить сразу двух зайцев. Вернее, четырёх.
Деловито поправляю купальник и киваю Ване, чтобы приблизился. Окидываю внимательным взглядом серо-голубую татуировку на плече и, игнорируя свою унылую тахикардию, шепчу ему на ухо:
– Аврору позови. Она уже весь «крейсер» искрутила, чтобы ты внимание обратил. Постреляете там «из пулемёта», Соболев.
Отодвинувшись, тоже ему подмигиваю. Злобно. Рассержено, как умею. И под оглушительный мужской хохот поднимаюсь с кожаного мата.
Поправив трусы, встряхиваю волосами. Если он думает, что ночью можно прижать к колонне меня, а сегодня лапать при мне других… и я буду это терпеть – он ошибается.
Прикусываю губу от обиды.
О том, что саму меня ждет Роберт, помалкиваю. В конце концов, у нас с ним не было ничего серьезного. Пара поцелуев в машине. Роб ни какой-нибудь варвар, чтобы прижимать меня к первым попавшимся поверхностям. И уж точно не пулемёт.
Спустившись, отправляюсь в туалет. Кожу действительно начинает неприятно покалывать и она покрасневшая. Решаю срочно отыскать в вещах, сброшенных на диванчики, рубашку. А едва открываю дверь, снова сталкиваюсь с Ваней. Не глядя ему в глаза, пытаюсь сдвинуть с места, но он снова скалой прикидывается. Такой же могучей, как те что вокруг.
– Я с ней не спал, – произносит он тихо.
– Соболезную…
– Не спал. И вообще, ни с кем…
– Тем более, соболезную, – усмехаюсь.
– Эй… я имею в виду здесь… в отеле, – возмущается он, прижимаясь ко мне разгоряченным торсом.
Если обычно его тело кажется кипящим, то сейчас вообще бурлит огнём. И меня заставляет гореть… Мужские пальцы жадно стискивают талию.
– Мне все равно, Вань.
Бьюсь об заклад, мы оба понимаем насколько то, что я говорю – неправда.
Пытаюсь вырваться, но Соболев только скучающе наблюдает за моими жалкими потугами и морщится:
– Уймись, Малифисента.
– Малифисента?..
– Ага, злобная фея-королева, драконившая Аврору, – весело произносит, жарко целуя меня в щеку.
– Да иди ты, – вспыхиваю, всё же вырываясь и незамедлительно продвигаясь наверх.
Сразу возле лестницы сталкиваюсь с Юрой, который возбужденно делится эмоциями от погружения со всеми присутствующими.