– С тобой всё в порядке? – тихо спросила его.

– Да, – отстранённо ответил он, уперев взгляд в господина Аверона.

Я всё больше уверялась в том, что его равнодушие показное, но решила не лезть в душу к незнакомому человеку. Это не моё дело, главное, что он продолжал рассуждать здраво и делать свою работу.

– Так, – наконец выдохнул хозяин замка и обвёл нас взглядом, – всё то, что вы рассказали, значительно меняет дело. Естественно, если мне и всем остальным угрожает опасность от такого соседства, то я предпочту избавиться от него. Насчёт каких-либо изменений за время отсутствия герцога – нет, всё осталось по-прежнему, никаких домашних животных у нас нет и не было. Ничего необычного не происходило, за исключением странного поведения герцога. Насчёт самочувствия – семья перебралась на время в городской дом, чувствуют они все себя прекрасно, никаких проблем со здоровьем у них нет. Насчёт тех, кто остался здесь, всё очевидно. Ночи мы проводим без сна, что, естественно, сказывается на самочувствии, собственно, как и напряжение от непонимания выливается в раздражительность. Скажите, Сориан, что могло так повлиять на всегда спокойного и полного сил герцога?

– Мы попытаемся узнать это ночью наверняка, а пока я могу только подозревать. Самая вероятная причина в том, что притяжение на ту сторону усилилось, и, чтобы цепляться за подобие жизни, ему приходится прибегать к таким методам. Либо в Вашем доме поселилась ещё одна сущность, которая питается энергией, в таком случае, душа регулярно подвергается нападениям, потому что абсолютно незащищена.

– Но почему бы ему не сказать об этом нам, чтобы устранить сущность? – недоумевал господин Аверон, и я разделяла его непонимание.

– Разговоры, как и проявления днём – это большие затраты энергии, возможно, всё дело в том, что он эту энергию бережёт. Но такой вариант очень маловероятен. Мы дождёмся ночи, попытаемся поговорить с ним, если у нас ничего не выйдет, то придётся воспользоваться чертежом призыва, всё же его душа находится на границе, он не сможет игнорировать зов. Но при втором варианте очень велика вероятность того, что он не сможет вернуться в мир живых.

– Я вас понял, – с неудовольствием кивнул хозяин дома, – что требуется от меня?

– Ваше присутствие, – отозвался Сориан, – с Вами на контакт он пойдёт охотнее. А пока советую Вам отдохнуть. Ночь, возможно, будет длинной и сложной.

Мы сидели в огромной библиотеке. Диванчики и столы сдвинули на тот случай, если Сориану понадобится место для чертежа. Мы с напарником устроились на диванчике, хозяин дома сидел в кресле за столом, листал какие-то бумаги. Солнце уже скрылось за горизонтом, мы выпили по несколько чашек кофе и чая, но продолжали ждать. В молчании. И оно-то меня и раздражало. Ненавижу ожидание чего-то, а уж в тишине оно становится вовсе невыносимым.

– Что будешь делать после академии? – вдруг тихо спросил чертёжник.

– Пойду в военную академию, – покосилась на него, ожидая привычной реакции на мои слова – смеха и издевательства.

– Зачем? – удивлённо оглядел меня, – ты же девушка!

– Правда? Вот уж ты меня удивил! – съязвила я, – ну, спасибо, что раскрыл мне глаза, а то я двадцать пять лет жила в сомнениях.

– Язва, – прищурился он, – а если серьёзно, почему в военную академию?

– Выучусь, получу звание, займу руководящую должность в боевой опергруппе.

– На руководящую должность не так-то просто попасть даже с дипломом военной академии, тем более девушке, – резонно заметил Сориан, но и на это у меня был ответ.

– Папа поможет. Он военный. Мама целительница. Мне всегда нравилась форма, – я пожала плечами, – а папа сказал, что не возьмёт меня к себе без диплома из военки. Он думал, что я не решусь туда поступать, – усмехнулась, представляя лицо отца, когда он узнает о том, что я подала документы в военную академию.