Дар’морн рвался ввысь, в отчаянии бился в стены, вспарывая глубокие борозды в камне. Именно тогда, наверное, пока шрамы грубели и понемногу возвращалось сознание, я научился сдерживать его так, как никогда до этого не сдерживал.

Нет, мы не станем пренебрегать дарованной возможностью, по прихоти судьбы воплотившейся в неожиданно улыбчивой морде химеры. Когда дар’морн брал верх, нам с ней даже удалось найти общий язык. Чтобы узнать, что жалость к чужаку сделала изгнанницей и её саму...

Мы не истратим впустую шанс, что всем нам выпал. У нас есть, как распорядиться жизнью и кому отомстить. А полёты... у гармов множество средств, заменяющих крылья. Не то, конечно. Но прорвёмся.

— Чего разлёгся?

Грубый окрик вернул в реальность. Долго что-то эта эсса летит, мне уже и искупаться дали, и одежду новую принесли — у них даже форма нашего образца нашлась. И подлатали понемногу. Не спину, конечно. Не берут драгову спину даже гармийские технологии. Да и не надо. Вечное напоминание. О людском предательстве, о звериной преданности. О том, почему нам нельзя на Утёс Отверженных.

Мрачно усмехнувшись, я поднялся. Нечего было оставлять меня в кресле после ваших хёрговых пси-лучей.

За дверью раздались тихие шаги, смутно навеявшие шаги моей занозы. Эсса пожаловала, и с ней ещё как минимум двое сопровождающих. Вот он, мой шанс.

В двери несколько раз щёлкнуло — ну и закрыли, мрачно усмехнулся я.

Боятся.

Створки разъехались, впуская троих хенлоров в сопровождении Свона и его шавок.

Дар’морн взвился внутри, непривычно бурно отреагировав на эссу. Выслушать, что она решит мне сказать, или сразу прорываться? Это подписать себе приговор, потом возврата не будет. Да и с защитой у хенлоров всегда было отменно. Но если удастся захватить эссу в заложники...

Пока я размышлял, поднявшись, хенлора вошла, окинула быстрым взглядом комнату и неожиданно улыбнулась. Понятия не имею, что у тебя спёрли и где оно может быть. Хотя, потянуть время...

Рядом вышагивал один из андрогинов Свона. Боится, что метаморфы могли бы пробраться настолько далеко? Зачем им это?

— Добрый день, Дирайм, — голос у эссы звучал немного странно, но что именно смутило, я не смог уловить. — Полагаю, вы знаете, по какому я вопросу?

— Проследить, как содержат пленника?

— Пленника? — едва нахмурилась эсса, обернулась к Берту, и тот заметно занервничал.

— Вы же планировали ходатайствовать о нашем выходе из Объединённого Флота Спирали, следовательно, правовые нормы на нас больше не распространяются? — пожал плечами я.

— Зилан пока ещё в составе Объединённого Флота. С вами плохо обращались?

— Дорогая эсса, — вступил Свон, отвлекая внимание на себя. — Уверяю вас, ничего противозаконного! Мы получили информацию, что Дирайм Форт может оказаться... не тем, за кого себя выдаёт.

— Метаморфом? — ещё больше нахмурилась эсса.

— Не совсем...

— Разве у гармов не самая совершенная система сканирования и генетического анализа?

— Самая, — согласился Берт. — Но именно это и является второй стороной медали. Возможность добавлять практически любые гены потомкам усложняет вероятность стопроцентного исключения не гармов.

— Ближе к делу, Свон, — голос эссы заиграл холодными металлическими оттенками. — В чём вы его подозреваете? И почему не предъявили обвинения по всем правилам?

— Главнокомандующий посчитал, — хмыкнул я, — что облучение пси-лучами лучше соответствует правилам.

Свон позеленел, глаза Эссы сузились.

— Пси лучи? Это недопустимо.

— Позвольте гармам разбираться внутри своей Флотилии без вмешательства извне, — лицо Свона тоже застыло надменным изваянием.