– Еще слово, и ударю сильнее. Помнишь правило?

Камилла молчала. Ок, напомню.

– Моя семья – табу, – резко поднялся, скидывая руки с колен. Порывисто разделся. Нужно закончить и домой. Детям еще уроки делать. Таисия Валерьевна наверняка займется этим, но попробую приехать пораньше и взять на себя.

Я достал из пачки презерватив и натянул. Покупка защиты была на Камилле. У Полины спираль, и если она обнаружит у меня в кармане, в бардачке или на члене гондон, то казнит без суда и следствия.

Телефон мигнул сообщением. Я схватил его.

Полюшка: Мой выход. Пожелай мне удачи

Я:Удачи, любимая. И смотри за своими влажными трусиками, прилетишь, проверю

Не дай бог к моей возбужденной девочке пристроится какой-нибудь левый хрен. Медики – ебливая братия, любят в доктора поиграть во всех отношениях. А моя жена возбуждена! В такие моменты женщины даже пахнут иначе: как наливной персик, сорвать, укусить, сок выпить…

Камилла изогнулась передо мной, локтями в подоконник уперлась и начала пристраиваться. Я реально с женой переписывался, а она направила ствол в себя и насаживалась. Только когда проблеск оргазма замаячил на горизонте, отбросил мобильный и начал драть агрессивно.

– Никогда не мешай мне, если занят, – кончал, крепко сжав ее тонкую шею, до хрипов. Наказывал, что лезет куда не надо.

Что случился пиздец, понял буквально сразу. Ощущение не те.

– Ебаный в рот!

Презерватив порвался. Черт, моя вина, смазка высохла, пока в мессенджер втыкал. А-а-а!

– Я не готова рожать! – испуганно хлопала глазами Камилла. Затем в душ опрометью бросилась.

Я обтерся полотенцем, оделся и отправился за таблеткой в аптеку. Злость клокотала в горле. Мне вообще это все нужно?! А если залетит? Черт! Черт! Черт!

– Дайте что-нибудь для экстренной контрацепции, – я даже на провизора рычал. – Чтобы сто процентов.

Она на меня зыркнула недобро и пробила коробочку с таблеткой. Хотелось сказать: что пялишься, грымза старая. Но я молча глотал жгучую ярость. И злился на себя, больше не на кого. Вся ситуация моих рук дело.

– Пей, – бросил Камилле упаковку. – Там одна таблетка, – и подал стакан воды. Она смотрела на меня. Я на нее. Если только заикнется, что не хочет, в горло затолкаю. – Хорошая девочка, – холодно улыбнулся, когда сделала по-моему.

Нет, эти отношения точно до добра не доведут. Это не легкая интрижка, я поседел за эти двадцать минут. Теперь точно все. Финита.

– Я ухожу и больше не приду.

– Но… – рыпнулась ко мне.

– Молчи и слушай. Нас никогда не было. Встретишь меня на улице, мимо проходи. Отныне твоя жизнь меня не касается. Хочешь, ищи нового спонсора, хочешь, монашкой живи. Квартиру я продлил до лета…

Да, поначалу думал, что мне понравится, и протянем дольше, но эйфория быстро прошла, а сейчас в принципе один тлен внутри. Ощущение, что я наступил в дерьмо и воняю…

– Прощай, – развернулся и ушел. Все, надеюсь, на этот раз развязал с ней окончательно…

Полина

Сегодня была невероятно звездная ночь для начала декабря. Ни туч, ни снега, ни ветра, только холодная сухая темнота. Я, закутавшись в пушистое одеяло, смотрела на далекие статичные огоньки на небе и бледный месяц. Мое настроение было удивительно переполнено нежностью. Все так хорошо, что даже страшно. Разве может быть всегда белая полоса? Любимый муж рядом, дети здоровы, на работе все гладко, даже больной отец бодрячком.

– Моя загадочная королева… – Марат вернулся из душа и, закинув меня на плечо, понес в кровать. Было уже поздно. Пора спать.

– Не спится, – устроилась у него на груди. Целуя и ластясь. Марат задумчиво поглаживал мою спину и смотрел с какой-то даже забытой нежностью. Как с лета начались недопонимания, недоразумения, разногласия, иногда крупные ссоры… Так и продолжалось, а в последние недели у нас нормализовалось все. Это не про постель, здесь как раз-таки всегда порядок, мы снова начали друг друга слышать! Это важно. Это бесценно.