Сам кемпинг помещался за живой изгородью, и посмотреть, как там устроено внутри, не представлялось возможным. За кемпингом широко раскинулось поле овса, а за полем деревенский пейзаж, сильно напоминавший посёлок Кикерино Волосовского района времён девяностых годов, если бы не надписи на испанском языке.

Обычную картину сюрреализма добавляли дома, которые виднелись на ближайшей горе, словно грозди винограда на ветке. Мы решили подойти к ним поближе. Перейти дорогу на Барселону вне перехода не так-то просто. После долгих поисков переход был найден и, разумеется, подземный. Мне кажется, что Испания, – это страна подземных переходов, я бы поместил крота на гербе страны.

В переходе сильно пахло мочой. Это был не первый подземный переход, по которому мы с Наташей переходили под землёй, но пахло одинаково везде.

Дорога в гору вела между старыми домами высотой в два этажа, и на каждом втором висело объявление о продаже или о сдаче внаём. Сделав очередной поворот, мы подошли к границе, за которой заканчивался асфальт, и начиналась просёлочная дорога. Здесь же заканчивались и жилые дома. А дорога вела в лес, над макушками деревьев которого высились дома, построенные на горе. Подниматься по грунтовке наверх как-то сразу расхотелось нам обоим. Навстречу нам шла пёстрая компания, состоящая из мамы, дочки, сына и маленького зверька на тонком длинном поводке. Зверёк был очень проворен и всё время дёргался из стороны в сторону. Внешне он очень сильно напоминал мангуста.

– Арёённ, ну что ты его держишь так сильно, я тебя умоляю, ослабь, чтоб ты был здоров! – произнесла мама семейства, как только они поравнялись с нами.

– Так вы русские? – удивилась вслух Наташа, хотя других вариантов ответов не наблюдалось.

– Рюсские, рюсские – с одесским акцентом ответила мама, и добавила, – ходили в лес отпускать ёжика, в доме всю мебель погрыз, скотина.

Уж, кого-кого, а встретить в этой испанской деревне одесскую еврейку с детьми, выпускающую ежей на волю, мы никак не ожидали. Завязалась непринуждённая беседа. История проста и банальна. Вышла замуж по большой и чистой любви, теперь вот живёт здесь, нигде не работает и заняться-то ей больше нечем, как гулять с детьми и приучать их к местной фауне.

Кстати, о ежах. Выяснилось, что в испанских населённых пунктах их развелось великое множество, и многие держат их дома, вместо собак. Ёж, проживающий в испанско-еврейской семье, надоел всем, независимо от национальности, потому его и отпустили к лесным родственникам. Нам же испанско-подданная предложила посетить местный китайский ресторан, в котором готовят очень вкусную рыбу.

Мы и так шли в сторону ресторана, когда она догнала нас на машине и показала туда дорогу в четвёртый раз. Однако незаметно приближалось время ужина по системе «всё включено» и тратить деньги на еду не было никакого смысла. Наташа предложила пойти назад в отель. Мы быстро нашли очередной подземный переход по знакомому запаху, перешли на другую сторону дороги и двинулись домой.

Ужин прошёл на редкость скромно. Наташа продолжала дегустировать местную кухню, а я решил попробовать местного пива. Понравилось. Какое-то оно было не разбавленное водой и хорошо ударило в голову.

Спать я остался в номере. Предыдущую ночь Наташа мой храп не слышала, зато я слышал, как храпит она, но мне это никак не мешало заснуть. Так что мы улеглись на соседних кроватях, хотя заказ был на одну большую. Это, пожалуй, было единственным неудобством в номере.

Утро следующего дня началось с обычного скромного завтрака. Три стаканчика сока, шоколад с молоком, арбузы с ананасами, яичница и блинчики со сгущёнкой. Дополняли этот натюрморт фасоль в томатах, жареный бекон, сосиски, свежие помидоры с капустой. Ожидался большой праздник, в 14.20 нас ждала Барселона с ночным маршрутом по фонтанам. Но дело было в пятницу, а по пятницам в Пинеде открывались уличные рынки прямо на городской улице напротив череды отелей. Здесь продавали всё: – от еды до нижнего белья. Наташа, узрев с балкона череду разной обуви, издала боевой клич индейца и побежала на улицу, чтобы всё это примерить до экскурсии. Вообще-то рынок открывался в 8 утра, но в это время далеко не все товары ещё были выставлены на обозрение, шло повсеместно построение торговых рядов, и товар просто не был выставлен в полном объёме. Поэтому мы всё-таки сначала зашли заморить червячков, а уж потом отдали свою плоть на растерзание торговых рядов.