– Пять минут тебе! И не вздумай отливать в мою ванну, животное! – сердито тычу в него пальцем, сдаваясь.

– В МОЮ ванну, – несется мне беззаботное в ответ.

– Пф-ф-ф! – мне остается только закатить глаза и, крутанувшись на босых пятках, отправиться на кухню. Ладно, кофе пока попью…

– Лиз, яичницу я люблю с помидорами! – орут мне из закрытой ванной, а потом раздается шум включенной воды.

– Я за тебя рада! – кричу в ответ, стараясь, чтобы меня услышали.

Не уверена, но кажется, получилось. До меня доносится приглушенный льющейся водой и стенами смех. Кусаю губы, чтобы не расплыться в дурацкой улыбке в ответ. Какой же он все-таки…Придурок… Классный…

С помидорами он любит. Будто я завтрак готовить ему побежала. Не дождется! Никогда!

Но рука сама непроизвольно распахивает холодильник, взгляд замирает на десятке яиц…

"В конце концов нам еще о будущем проживании договариваться," – оправдываю свой порыв, пытаясь заткнуть хихикающий внутренний голос.

***

Сашка и правда выходит из ванной уже минут через пять – я только успеваю вбить последнее яйцо. Щеки розовеют, когда он заходит на кухню, вытирая влажные волосы маленьким полотенцем для рук.

– Это же можно было взять, да? – протягивает мне полотенце.

Не поворачиваюсь – только плечами повожу, что без проблем. Мне вдруг дико неловко, что все-таки готовлю эту несчастную яичницу с помидорами. И еще от того, что Сашка в одних боксерах до сих пор. Он высокий, у него красивое спортивное тело, и я до сих пор помню его на ощупь, несмотря на то, что уже почти четыре месяца пришло. От этих мыслей воздух будто становится менее насыщен кислородом и тяжелее дышать.

– Одеться не хочешь, Саш? – мажу по его груди хмурым взглядом и снова поворачиваюсь к шкварчащей сковородке. У него темные небольшие соски – как монетки. И прибить себя хочется, что это подмечаю.

– Сначала поем, – усаживается Лютик за стол боком…на мой любимый стул! И облокачивается спиной о стену так, чтобы смотреть прямо на меня, при этом широко расставляет ноги, будто худший танцор на этой планете. Вальяжный взгляд упирается мне куда-то в лопатки. Уверена, что туда, потому что сразу невероятно хочется их почесать.

– Ну, Лиз, корми, – благосклонно разрешает Сашка. В голосе веселая ирония. Смешно ему, да…

– Ну ты и наглый, – качаю головой, грохая перед ним тарелку с яичницей.

– Всего лишь ищу преимущества в нахождении женщины в квартире, – парирует. И задорные чертята пляшут в серых глазах.

– И как? Нашел?

– В душ иди, и обсудим, – вместо ответа Сашка кивает в сторону ванной.

Сам же поворачивается на стуле и садится за стол ровно под моим тяжелым взглядом. Пододвигает тарелку с угощением поближе.

– Лиз, а вилка? – разводит руками, поднимая на меня угорающие глаза.

Из меня опять непроизвольно вылетает возмущенное "пф-ф-ф". Демонстративно громко топаю за вилкой для этого эксплуататора, аккуратно кладу ее перед Сашкой на стол. Стягиваю с его плеча мое влажное полотенце для рук.

– Я пошла, – сообщаю очевидное.

И уже направляюсь к двери, когда скручиваю в жгут полотенце и со всей дури луплю им Лютика по голым плечам.

– А-а! – орет он больше от неожиданности.

Хохочу. Заливисто. Как бывает только, когда несешься по коридору от догоняющего тебя, мечтающего отомстить парня. В ушах до сих пор грохот упавшего стула, сердце бешено в каждой клетке стучит. Адреналин! Успеваю захлопнуть дверь ванной прямо перед Сашкиным носом, чудом ему ничего не прищемив. Он бьет кулаком в дверное полотно. Я только громче смеюсь. Мне так классно, что трясет. Это из детства что-то. Самое лучшее, чистое, азартное. У меня столько братьев было, я всегда любила убегать. Нашкодить и убегать. Умела это делать. Потому что, если догонят, то ух! Сашка стучит в дверь еще раз, уже мягко. Признает поражение.