– Не надо, – тихо протестую.

При свете делать это…Я просто умру!

– Почему? Я хочу тебя…НАС видеть, – у него такой голос сейчас.

Вибрирующий, низкий. Что у меня затылок начинает покалывать.

– Пожалуйста…– повторяю.

Разочарованный вздох, но свет не включает. Вместо этого хватает меня за лодыжки и рывком подтягивает к себе. Охаю, а он уже ложится сверху, вдавливая своим немаленьким весом в кровать.

Вздохнуть почти невозможно, и так от него жарко. Но все это перекрывает парализующе острое ощущение чужого голого тела, так сильно прижимающегося к тебе, что, кажется, вы способны стать сиамскими близнецами. Внутри зарождается странная, незнакомая мне раньше потребность быть еще ближе, до зуда в кончиках пальцев, до непроизвольного сокращения мышц. Слиться, пустить, попробовать на ощупь, вкус, чтобы насквозь пропитаться другим человеком. Это что-то такое первобытное, ошеломительное, что мозг окончательно убирает лампочки «стоп», я и крепко обнимаю Сашу за шею, закидывая ноги ему на бедра, чтобы посильнее прижать к себе.

Саша упирается локтями в матрас, обхватывает ладонями мое лицо и целует в беспомощно приоткрытые губы. Я с трудом отвечаю, жмурясь, потому что все мои ощущения сейчас сосредотачиваются гораздо ниже. Там, где он инстинктивно вжимает свои бедра мне между ног и трется об меня, ритмично подаваясь вперед. Даже через хлопок нашего белья это так нестерпимо горячо, что, мне кажется, я сейчас задымлюсь! Сама не понимаю, как это происходит, но дыхание очень быстро трансформируется в тихие, будто хныкающие стоны, приглушенные поцелуем. От этого мало знакомого звука мурашки по рукам бегут словно озноб и странная слабость разбивает. Будто пьяная…Мир кружится под дрожащими веками все быстрей и быстрей.

Саша отпускает мои губы и влажно, проходясь по коже языком, целует в шею, ключицы, ведет дорожку к груди. Нервно зарываюсь пальцами ему в волосы, когда его губы накрывают сосок и мягко сжимают. Нервозность опять нарастает во мне, начинает слегка колотить. Тем более, что мужские ладони в это время мнут мои бедра, постоянно притягивая их поближе к себе. А когда Сашка ведет губами по моему животу еще ниже, из меня будто выбивают весь воздух.

– Саш…– сиплю.

– М? – рассеянно. Он уже тянет по ногам мои трусики.

Я теряюсь – не знаю, что именно сказать. Да и голос окончательно садится от жгучего смущения, когда он целует в засос мой лобок, одновременно погружая внутрь пальцы. Все, что могу, это вцепиться ему в волосы, кусая губы. Сашка целует чуть ниже, прямо в пульсирующую между складок точку, и меня непроизвольно, с тихим стоном выгибает. Каким-то шестым чувством понимаю, что он улыбается в этот момент. Кладет ладонь мне на живот, придавливая к кровати, чтоб не дергалась, и продолжает. Продолжает, продолжает, продолжает…

Лицо полыхает сначала от накатившего стыда, а потом…

Я трогала себя до этого и у меня даже были оргазмы, но ощущения, которые поглощают меня сейчас, острее в миллион раз.

Между ног словно расплавленной смолой все залили. Мокро и обжигающе горячо. Бедра немеют и низ живота тяжело, требовательно пульсирует. Внутри будто зудит. Так сильно, что я не могу удержаться на месте – ерзаю, жалобно постанывая. То пытаюсь убежать от мужских пальцев и губ, то наоборот подаюсь ближе и прижимаю его голову к себе. А еще я чувствую, как под моей закинутой сверху ногой ритмично напрягается его правое плечо, потому что он гладит себя, пока делает это. Слышу, как отрывисто дышит прямо мне промежность, и от этого всего еще горячей. Расслабиться до конца, отпустить себя не получается – мне слишком нервно от того, что будет дальше. Но удовольствие копится в теле нервным, тягучим комком.